Существует несколько гипотез по поводу происхождения этнонима «кыпчак», и ни одна из них не претендует на роль вполне доказуемой. До сих пор нет однозначного и обоснованного объяснения этому слову, и говорить о том, что мы ясно представляем себе этимологию этнонима, еще слишком рано.
Обратимся к «Опыту словаря тюркских наречий» известного востоковеда Радлова В.В.:
Кыпчак — значение слова неясно; оно употребляется всегда вместе с прилагательным «кобы» — «пустой, никчемный, пустынный» и имеет, вероятно, одинаковое с ним значение.
Пример. Пу кыпчак кобы дунja kaчку апунтаliм
Пак карытты, карымас озун.
(Этот суетный, пустой мир, преходящий этот свет,
сделал старыми много беков, а сам по себе не постарел.)
- Кыпчак — пустое дерево, в это время пустое дерево называлось «чыпчак».
- Кыпчак — сердитый, вспыльчивый человек, которого всякое дело возбуждает.
- Кыпчак — древнее западно-тюркское племя или государство.
Таким образом определяется значение слова кыпчак, и что интересно, об этом же говорят некоторые легенды. Древнюю легенду приводит Рашид-ад Дин. В ней говорится:
«Когда Огуз потерпел поражение от племени ит-барак, с которыми он воевал, он остался на острове, образуемом течением двух рек, и там обосновался. В это время некая беременная женщина, муж который был убит на войне, влезла в дупло большого дерева и родила ребенка… Он стал на положении ребенка Огуза; последний назвал его Кыпчак. Это слово производное от слова Кобук, что по-тюркски означает — «дерево со сгнившей сердцевиной». Все кыпчаки происходят от этого мальчика».
Трудно переоценить значение дерева для кочевников вообще. Оно выражает некую основу, схожую с древом жизни, и является в некоторых случаях социальным маркером — наряду с именем рода у ряда тюркских народностей существует имя дерева, с которым этот род ассоциируется.
Другой вариант, схожий с легендой Рашид-ад Дина, мы встречаем в «Огуз-намэ» в версии Мухаммада Хайдара:
«И вот пришел Огуз-каган с войском к реке, [называемой] Итилем. Итиль — большая [река]. Огуз-каган увидел ее и говорил: «Как переправимся через поток Итиля?» В войске был один дородный бек. Имя его было Улуг Орду бек… [Этот бек] срубил деревья… На деревьях тех расположился и переправился. Обрадовался Огуз-каган и сказал : О, будь ты здесь беком, Кыпчак-беком ты будь!»
КИМАКСКИЙ СОЮЗ ПЛЕМЕН
История Центральной Азии завершает свой очередной виток. Потерпев от своих бывших вассалов сокрушительное поражение, тюркюты и сиры частью покоряются, частью — спасаются от разъяренных врагов откочевкой на запад к родственным кыпчакам, ибо уйгуры, по мнению Гумилева Л.Н., «убивали их как волков, разбивали головы каменным изваяниям и в бешенстве разрушали даже погребения».
К Иртышу вместе с сирами и тюрками уходит ряд других телеских племен — татары, баяндуры, эймюры и другие. С этого времени эти племенные объединения на некоторое время выпадают из поля зрения китайской историографии, но тем не менее попадают в труды арабских географов и историков. С уверенностью можно предполагать, что ушедшие к Иртышу племена привнесли в эти земли традицию государственности, порядки и законы, присущие развитым кочевым державам. Ведь у тюркютов существовало порядка 30 чиновничьих должностей, своя письменность и наследственная традиция.
Итогом переселения в Прииртышье этих племен явилось рождение нового государства — Кимакского каганата.
Кто такие кимаки?
Попробуем это определить. По поводу их происхождения мнения ученых различны. По версии Зуева Ю.А., предполагается нетюркское происхождение кимаков. Некоторые источники упоминают о том, что у кимаков было два языка — тюркский и какой-то другой. При этом учитывается упоминание имени «кимак» знаменитым поэтом Бируни как «кумак», по мнению Зуева Ю.А., нетипичное для тюркских языков. Казахский ученый Ахинджанов С.М., согласившись с доводами Зуева, уже более определенно связывает кимаков с монгольским племенем ку-мо-хи. Согласно некоторым легендам, ку-мо-хи имели тотемом змею, кимаки также почитали змею.
Историк Кумеков Б.Е. придерживается другой точки зрения, считая, что в рукописи Бируни закралась описка, и в свою очередь соотносит кимаков с однозначно тюркским племенем Йемек. Основанием для такого отождествления явился факт редукции инициального «k», открытый Пельо П., а для кыпчакских языков развитый Халаши Куном и Хасаном Эреном. Доказательством служит, по его мнению, и тот факт, что такой тонкий знаток тюркских языков, как Махмуд Кашгари (XI век), те племена, которые арабо- и персоязычные источники знают как кимаков, называет йемеками. В известном анониме XI века «Худуд- ал Алем» приводится название столицы Кимакского государства — Намакия, которую Минорский В.Ф. реконструирует как «Йемакию».
Образование государственного объединения кимаков отражено в легенде, приведенной Гардизи в его труде «Зайн -ал Ахбар». В ней повествуется о том, что
«начальник татар умер и оставил двух сыновей, старший овладел царством, младший стал завидовать брату; имя младшего было Шад. Он сделал покушение на жизнь старшего брата, но неудачно, и боясь за себя, он, взяв с собой рабыню-любовницу, убежал от брата и прибыл в такое место, где была большая река… После этого к ним пришли семь человек из родственников татар: Ими, Имак, Татар, Баяндер, Кыпчак, Ланиказ и Аджлад… увидев их, рабыня вышла и сказала: «Эр тущ» — т.е. «остановитесь» (дословно «мужи слезте с коней». — Прим. А.Р.), отсюда река получила название Иртыш… Когда снег растаял… они послали одного человека в татарский лагерь… тот, пришедший туда, увидел, что вся местность опустошена и лишена населения; пришел враг, ограбил и перебил весь народ. Остатки племени спустились к этому человеку с гор… все они направились к Иртышу… собралось 750 человек…они… образовали 7 племен, по имени 7 человек…»
Так образовалось государство кимаков. Кумеков Б.Е. относит образование ядра кимаков в списке, данном Гардизи, к периоду не раньше 840 года — времени падения Второго уйгурского каганата, считая племя Ими уйгурским племенем «eyabor», причисляя к уйгурам также татар и баяндуров.
Но, по моему мнению, этот союз племен образовался именно в период после падения Второго тюркского каганата. По легенде мотив покушения на старшего брата вполне соотносится с попыткой сиров Куту возглавить тюркский каганат, а враги опустошившие страну и вынудившие ее обитателей бежать на запад к Иртышу, не кто иные, как басмылы, карлуки и уйгуры. Возможно, это отголоски событий гибели еще Сирского каганата. Мятеж младшего Бо-чура, бегство порядка 70 тысяч семей на Иртыш. Гибель государства. Имя главного героя легенды — Шад, — безусловно является титулом наследного принца или главы одного из крыльев каганата.
Но так или иначе, образуется союз племен. Рассмотрим некоторые из этих племен.
ИМИ — соотносится, как уже отмечалось, с племенем «eyabor». Позднее его мы встречаем в списках огузских племен: у Махмуда Кашгари (XI век) — «эймюр», у Рашид-ад Дина (XIII век) — «имур», у Абу-л Гази (XVII век) и у современных туркменов — «имрели», название которого двойное — «им(и)р — эли» — «народ имир».
Принадлежность ими, татар и баяндуров огузскому союзу не говорит о том, что они не могли откочевать на Иртыш ранее 840 года. Известно, что сразу после воцарения Моян-чура (сына Куллиг Буйлы — основателя Второго уйгурского каганата) его «собственный народ» токуз-огузов во главе с его сыном Тай-Бильге тутуком поднимает ряд мятежей. Эти выступления топятся в крови, и многие племена покидают пределы уйгурского каганата: мы знаем о бегстве татар (так называемые токуз-татары). Рамстед Г. считает, что они откочевали к киданям, но можно предположить, что они ушли к родственным по языку кимакам. Согласно списку Гардизи, татары занимали в иерархии племен третье место.
В дальнейшем, во времена широкой экспансии кыпчаков на запад, татары кочуют рядом с кыпчаками как родственники. Знаток кыпчаков Абу Хайан названию сильнейшего кыпчакского племени Токсоба дает толкование как «племя, вышедшее из кыпчакских татар». Тем более что прибывшие в Египет во времена правления мамлюкской династии султана Бейбарса татарские эмиры являлись коренными жителями Дешт-и Кыпчака.
Около 766 года этот союз племен крепнет настолько, что выдворяет с пастбищ между озерами Зайсан и Балхаш племена карлуков. Карлуки к этому времени были сильно ослаблены войной с уйгурами, и под напором кимакского племенного союза они уходят в Семиречье, где покоряют остатки тюргешей.
Так кто же такие кимаки — йемеки? Можно предположить, что это именно те сиры-тюрки (вспомним общий род Ашидэ), которые пришли на Иртыш после падения тюркского каганата. Связь кыпчаков и кимаков очевидна. Махмуд Кашгари отмечает: «…йемек было племя тюркского языка, как мы сказали кыпчак». Он же пишет — «кыпчаки считают себя отдельной ветвью». Йемеки восприняли тюркские традиции государственности и обычаи настолько, что, по мнению археологов, кыпчаки и йемеки — единственные из всех тюркских народностей, продолжившие традицию постановки каменных изваяний — «балбалов», присущую только тюркютам.
IX веке глава кимаков принимает титул «каган». Это говорит уже об определенной централизации государства. Предполагается четкая структура должностей по образцу тюркютских каганатов, однако, возможно, иерархическая лестница была достаточно условной. Исследования Кумекова Б.Е. показывают развитость городской жизни в каганате. Известно, что кагану подчинялись 11 сборщиков подати — согласно предположению Гумилева Л.Н., по числу областей.
«Царь кимаков один из величайших царей и один из славных своим достоинством… Тюркские цари опасаются власти хакана, боятся его мести, остерегаются его силы, берегутся его набегов, так как они испытали от него раньше подобные действия»
— так описывает кимакского кагана Ал Илриси, использовавший для своего труда сведения кимакского принца Джанаха.
О силе кимаков пишет и Махмуд Кашгари:
«ertis suvi jemagi
sityap tutar biladi
kurmat anin juragi
kelgali-mat ir kisur»
«Йемеки с реки Иртыш,
Засучивают рукава,
Сердца у них смелые,
Они собираются придти».
Кашгари сообщает о вполне реальной для караханидов угрозе: от набегов кимаков страдали и уйгурские владения — города Турфанского оазиса.
Все подвластное население каганата делилось на 12 уделов, причем один из них подчинялся непосредственно кагану и находился в Ала-кольской котловине, которую защищала система крепостей.
Попробуем обозначить остальные 11 уделов.
На севере каганат распространял свое влияние на территории, ограничиваемые линией Омск — Новосибирск — Томск. Грязновым М.П. отмечаются четыре локальных варианта уже идентифицируемой с кыпчаками-кимаками археологической сросткинской культуры. Это бийский, барнаульско-каменский, новосибирский и кемеровский, которые Грязнов М.П. считает племенными объединениями. Можно, в свою очередь, предположить, что они являлись четырьмя северными уделами каганата. Следующий удел упомянут в «Худуд-ал Алем» — область Андар-аз Кыфчак, населенная кыпчаками. По наблюдениям арабских летописцев «кыпчаки — народ более грубый чем кимаки, их предводитель назначается со стороны хана кимаков». Кумеков Б.Е. локализует эту область в северо-западной и западной части Центрального Казахстана, захватывая Южный Урал и северные окраины Приаральских степей. Название переводится Минорским В.Ф. как «внутренние аз-кыпчаки». Несомненно, это самый большой и сильный удел. Именно кыпчакам в «Худуд-ал Алем» посвящен целый раздел, что, по мнению Петрова К.И. весьма показательно. Все это, видимо, и предопределяет последующее стремительное возвышение кыпчаков.
Шестой по счету удел каганата называется анонимом «Йагсун-йасу». Местонахождение его условно — между реками «Атиль (Волга) и Артыш (Иртыш)». Этот удел имеет более приятный и умеренный климат. По мнению Кумекова Б.Е., удел Йагсун-йасу располагался западнее области Андар-аз Кыфчак, в бассейне реки Эмба.
Следует выделить еще две области или удела каганата — «Кай-джилан» и «Канглы». Первая, как родина известного полководца империи Хубилая, кыпчака Тутухи, упоминается в «Юань-ши». Там сообщается, что предки Тутухи жили в долине Джилан-чуань, название которой является калькой с тюркского «джилан» — змея, эта долина сопоставляется с городом Змеиногорском и Змеиной горой на Алтае, близ верховьев Оби. В этих землях Махмудом Кашгари отмечается племя «кайы». Оно относится к группе теле, и встречается среди 22 родов огузской конфедерации. Известно и то, что то племя, которое Марвази (XII в.) и Ауфи (XIII в.) знают под именем «кайы», армянский летописец Матфей Эдесский именует народом «отц» (с древнеармянского -«змей»). Основатель Османской империи, огуз Осман был выходцем из племени «кайы». Можно вспомнить Змея Горыныча из русского фольклора, отождествляемого с половцами, т.е. кыпчаками, или кайы.
Локализовать область Канглы сложно, однако само название ее говорит о связи с массивом кангаро-кенгереских племен. Еще в конце первого тысячелетия до нашей эры в Южном Казахстане существовал могущественный союз кангюйских племен, индоевропейцев по происхождению. Постепенная, в течение, нескольких веков их тюркизация привела к образованию кангаро-кенгересцев.
События XI века определяют судьбу этих племен. Под натиском кыпчаков и союзных огузов кангаро-кенгереские племена уходят сначало в прикаспийскую низменность, а затем в южнорусские степи. Со времен Святослава они, более известные нам по имени печенегов, неоднократно осаждают Киев. Покорившаяся часть кангаро-кенгересцев ассимилируется кыпчаками. Завоевание кыпчаками древних кангюйских земель толкает их знать на неоднозначный шаг — для легитимизации своих прав на эти земли она принимает имя «Канглы». Это подтверждается замечанием Махмуда Кашгари о том, что «канглы» — имя знатного среди кыпчаков. Путешественник Гильом де Рубрук писал, что в степях к востоку от реки Урал живут «команы (кыпчаки), называемые кангле».
Тем временем на Хангае и в степях Монголии кыргызские племена в 840 году уничтожают Второй уйгурский каганат. Но, по-видимому, из-за длительной засухи кыргызы не остаются в степях Монголии и уходят назад в Минусу. В 916 году на самом востоке образуется киданьская империя Ляо. В 924 году кидани достигают Орду-балыка (древняя ставка тюркютов, уйгуров, кыргызов). В 924 году киданьский император Абаоцзы лично посещает Каракорум, где принимает мусульманское посольство.
Позднее, после гибели империи Ляо, кидане также уходят на запад. В 1010 году кидане вторгаются в уйгурское Ганьсу, а затем и в восточное Семиречье. Согласно Абу-л Фараджу, в 1014 году большая орда кочевников проникает в «страну хуннов» из «Чина» (Китай. — Прим. А.Р.). Правитель Бухары Ахмад ибн-Али со своим войском выдвигается им навстречу. В кровопролитном и ожесточенном сражении он побеждает киданей и захватывает киданьские шатры и много добычи. По Ал-Утби, в 1017-1018 году кидане подходят к Баласагуну. Караханид Туган-хан, преемник Илек-хана, выступает против них с большим войском и через три месяца преследования наносит им поражение. В составе киданьских войск на правах вассалов были и уйгуры, в 1024 году ко двору Мухаммада Газневи прибывают послы от «Кита-хана и Уйгур-хана», которые выразили готовность признать Газневи своим сюзереном. Этим дипломатическим ходом, по мнению Кумекова Б.Е., кидани добивались поддержки газневидов в борьбе с караханидами.
Экспансия киданей провоцирует бегство тюркских племен на запад. Это бегство с некоторыми оговорками можно назвать Вторым великим переселением народов. События происходившие в степях Монголии оказали существенное влияние на жизнь огромного региона, включавшего в себя Европу, Малую и Среднюю Азию, Россию. Бегство этих племен от границ Китая предопределило выдвижение монгольских лесных племен из бассейна Амура и Маньчжурии на освободившиеся степи. Монголы, ассимилируя остатки тюркских племен, постепенно меняют тип хозяйствования на кочевой. Это подтверждается анализом предметов имеющих отношение к кочевому образу жизни. Почти все назания этих предметов имеют тюркскую языковую основу. Так в своем труде «Таба и ал-хайаван» описывает эти события Шараф ал-Заман Тахир Марвази:
«Среди тюрков есть группа людей, которые называются кун, они прибыли из земли Китай, боясь китайского хана (само русское название Китай происходит от слова кидане, речь идет именно об империи Ляо. — Прим.А.Р.). Они — христиане несторианского толка. Свои округа они покинули из-за тесноты пастбищ. Из их числа Икинджи ибн Кочкор Хорезмшах. Их преследовал народ, который называется кай. Они многочисленнее и сильнее их. Они прогнали их с тех пастбищ. Тогда куны переселились на земли шаров, а шары ушли в землю туркменов. Туркмены переместились на восточные земли гузов, а гузы переселились на земли печенегов, поблизости от армянского моря».
Об этих же событиях упоминают и Ауфи, и древнеармянский хронограф Матфей из Эдессы, он пишет о том, что когда какой-то народ «отц»-«змей» — разбивает народ «хардиаш»-«светловолосых» , а те разбивают огузов и печенегов, после чего все вместе выступают против страны ромеев. Несложно предположить, что народ «змей», есть не кто иной, как народ Кай.
Интересна судьба кунов. Они вливаются в состав как кыпчаков так и огузов. Часть непокорившихся достигает Европы в 1030-х годах. В 1068 году куны вторгаются на территорию Венгрии — мадьярские хроники разделяют кунов на «черных» и «белых». Часть кунов вместе с огузами и туркменами проникает в Малую Азию. В армии сельджукского султана Баркиярука видную роль играл уже упомянутый эмир Икинджи ибн Кочкар. Можно себе представить размах переселения этих племен. По некоторым данным, только в Малую Азию переселилось около полумиллиона туркмен и огузов, положивших начало турецкому этносу. Племена перемешиваются — именно в этот период в состав кыпчаков вливаются как огузы, туркмены, так и племена, входившие в состав кимакского каганата — куны, каи. Кимакское государство разваливается — племена каганата устремляются на запад, север и юг. Экспансия этих племен и родов в среднее течение Сырдарьи приводит к гибели «державы сырдарьинских ябгу» — государственное образование огузских племен. Стоит отметить, что временные рамки переселения племен довольно обширны. На протяжении одного-двух столетий в Степи происходило перераспределение пастбищ, захват земель и покорение друг другом многочисленных племен и родов.
В 1030 году кыпчаки появляются на границах Хорезма: о них пишет в письме своему сюзерену хорезмшах Алтунташ (1017-1031). Впоследствии и вплоть до монгольского нашествия кыпчаки играли в Хорезме значительную роль. Женой шаха Текеша и матерью последнего хорезмшаха Мухаммада была дочь кыпчакского(йемекского) хана Джанкиши из племени баят — своенравная Теркен-хатун. (у Джувейни она из канглов). Ан-Насави писал:
«Когда власть перешла к султану Мухаммаду по наследству от его отца Текеша, к нему примкнули племена йемек и соседние с ними. Благодаря этому ими умножились силы [султана], а он возвысил их положение».
В конце XI века кыпчаки появляются в окресностях Тараза, где воздвигают укрепление Канджак Сангир. Укрепление используется кыпчаками в борьбе с карлуками, часть которых признает власть кыпчакских ханов. Западное направление экспансии кыпчакских племен характеризуется перемещением значительного числа племен. Сначала кыпчаки в союзе с огузами изгоняют из степей современного Казахстана племена печенегов. Затем та же участь коснулась и самих огузов. Движение этих племен отслеживается и древнерусскими источниками: в южнорусских степях появляются печенеги. Вслед за ними прибывают огузы, называемые русскими «торками», и затем эти степи занимают половцы — кыпчаки. Уже в 1061 году кыпчаки впервые сталкиваются с русскими дружинниками. Кыпчакский авангард Шару-хана, преследуя огузов натыкается на русский пограничный отряд. К 1068 году в южнорусские степи прибывают уже основные силы кыпчаков — Шару-хан в этом году разбивает объединенные войска князей Изяслава, Всеволода и Святослава. Уже в том же 1068 году заключается союз, скрепленный женитьбой сына Святослава Олега на дочери Шару-хана. Этот брак положил начало целому ряду династических союзов, в результате которых значительная часть князей «черниговского» дома и большинство князей северо-восточной Руси имели кыпчакские корни. В XI веке вся огромная степь огузов получает наименование Дешт-и Кыпчака, об этом нам сообщает персидский поэт Насир-и Хисроу.
В итоге всех этих событий кыпчаки расселяются на огромных территориях от Алтая до Европы.
В 70-х годах XII века кыпчаки поддержали болгарское восстание против византийского господства. Возглавляют восстание братья Петр и Асень, выходцы из кыпчаков. В 1187 году Асень I становится царем Болгарии, ему наследуют Калоян, Борил, Асень II — все кыпчаки.
В том же веке образуется держава ильденизидов (другое название ильдегизиды. — Прим.А.Р.) в Азербайджане, основатель которой — Шамс ад-Дин Ильдениз — привлекал в свою страну множество единоплеменников — кыпчаков. В том же веке около 50 тысяч кыпчакских семей переселяются в Грузию по просьбе царя Давида IV Строителя. Он селит их на южных рубежах Грузии — для отражения натиска сельджуков. Сам женится на кыпчакской принцессе, ставшей бабушкой знаменитой царицы Тамары.
Множество племен, покоренных кыпчаками, принимают имя своих сюзеренов, поэтому этнический состав кыпчаков крайне сложен и требует более детального рассмотрения. Согласно ал-Нувайри и ибн-Халдуну среди кыпчаков были известны следующие племена:
ТОКСОБА— «тухси — оба» (оба — по тюркски «род». — Прим.А.Р.), потомки тюргешского рода «тухси», вполне возможно имеющие основу от слова «токуз» — девять. В русских летописях известны как токсобичи.
ЙЕТА— «джети» — семь, название племени отражает сакральную для тюрков цифру, вспомним 70 тыс. сиров, 7 и 750 человек из легенды о «шаде». Число «7» считается необходимым , по мнению Бартольда В.В., для образования самостоятельного племени и в древнетюркских эпитафиях. Позднее известен род «Джетти-кашка» (XV век), род «Джетти-уру-кыпчак» является одним из крупнейших у кочевых узбеков, у башкир, киргизов и казахов.
АНДЖОГЛЫ— «андж-оглы», потомки одного из семи легендарных племен, основавших кимакский каганат -«анджлад».
ЭЛЬБОРИ— «эль-бори», «народ-волки» — возможно, потомки либо тюрков, либо тюрко-сирского рода Ашидэ. В XII веке это племя возглавит присырдарьинский союз племен кыпчаков.
КАНГЛЫОГЛЫ— «канглы-оглы» — потомки печенегов, кангаро-кенгересцев, выходцы из области Канглы.
Кроме того, известны племена — дурут, карабароглы, джуздан, карабирикли, кунун (котян), тау, бузанки, башкырд (башкиры), кай, уран, джеграк, йемек и другие. Это далеко не исчерпывающий список кыпчакских племен. Среди кыпчаков известны уйгуры, татары, огузы и многие другие. Этнический процесс идет по восходящей линии, единство языка, генеалогические традиции и однотипность форм хозяйствования подводят вплотную кыпчаков к заключительной фазе этногенеза — созданию народности. Но волею судеб этому не суждено было сбыться. События XII века повернули историю кыпчаков вспять и предопределили дальнейшее развитие Азии на многие века вперед.
Великий Потрясатель Вселенной и его завоевания
Пожалуй, не найдется человека, не знакомого с именем Чингиз-хана, а среди знающих историю ни одного, кто бы не изумлялся величию его деяний, оказавших огромное влияние на историю Азии и Европы. Необыкновенная, притягательная, страшная, незабываемая в поколениях людей личность, которой завидовали и у которой учились потомки. Даже великий хромец Тимур возводил свой род к Чингиз-хану, стремясь связать историю своей семьи с историей жизни великого завоевателя.
Человек, носивший имя Темучин, прежде чем стать Чингиз-ханом, родился в 1155 году и происходил из рода Борджигин племени тайчжиутов. Его отец Йессугай-багатур (багатур, баатур — один из титулов монгольской знати) был богатым нойоном. Вместе с его смертью в 1164 году распался и созданный им в долине реки Онон улус. Племена, входившие в состав улуса Йессугай-багатура, покинули семью умершего. Ушли и преданные лично ему нукеры (нукер — друг, товарищ), вооруженные Дружинники, состоявшие на службе у ханов.
В течение нескольких лет горе и нищета преследовали семью Йессугая, а враги его рода не прекращали попыток расквитаться с женой и детьми некогда страшного воина, но именно с этого времени началось великое восхождение Темучина к вершинам власти, и могущества. Отличавшийся ростом и физической силой, а также незаурядным умом среди своих соплеменников, Темучин сначала набрал из них шайку удальцов и занялся разбоем и набегами на соседние племена. Постепенно число его приверженцев росло. Его первым предприятием было успешное восстановление распавшегося улуса своего отца. Владения Темучина состояли из земель, лежащих в верховьях рек Тола, Керулен и Онон с их притоками, издревле считавшимися прародиной всех монголов и священным сердцем Монголии.
До 1206 года будущий «повелитель Вселенной» не задавался определенной целью вести завоевательные походы, он только искусно маневрировал среди окрестных враждебных племен: пользуясь центральным положением своего улуса, он нападал по отдельности на угрожавшие ему сильные племена, превентивными ударами предупреждая их возможные набеги на его земли, и, то хитростью, то подарками и подкупом, не допускал соединения против себя крупных вражеских сил. Неизбежным, хотя и малосознательным результатом этого было подчинение всей Восточной Монголии, а к 1205 году — объединение и Западной Монголии под властью Темучина.
1206 год — год великого перелома в жизни этого человека. Великий курултай ясно показал, что именно он реально владеет всей Монголией и что отныне именно ему подчиняются все монгольские ханы: так Темучин становится Чингиз-ханом (ханом ханов, или Великим ханом).
Чингисхан задумывает вторжение в империю китайских татар (киданей), ранее отвоевавших Северный Китай у династии китайских императоров Сун, давних врагов кочевников, и создавших свое государство. Первым шагом стало покорение западной части государства тангутов Си-Ся. Захватив несколько укрепленных городов, летом 1208 года «Истинный властитель» отошел к Лунцзиню, пережидая нестерпимую жару, выпавшую на тот год. Тем временем до него доходят известия, что его старые враги Тохта-беки и Кучлук готовятся к новой войне с ним. Упреждая их вторжение и тщательно подготовившись, Чингисхан разбил их наголову в сражении на берегу Иртыша. Тохта-беки оказался в числе погибших, а Кучлук спасся бегством и нашел приют у киданских татар (Кара-кидани). Удовлетворенный победой, Темучин снова направляет свои войска против Си-Ся. После победы над армией китайских татар, которой руководил сын правителя, он захватил крепость и проход в Великой Китайской стене и вторгся непосредственно в саму Китайскую империю, государство Цзинь и прошел до Няньси в провинции Ханьшу. С нарастающим упорством Чингисхан вел свои войска, устилая дорогу трупами, в глубь континента и установил свою власть даже над провинцией Ляодун, центральной в империи. Несколько китайских полководцев, видя, что монгольский завоеватель одерживает неизменные победы, перебежали на его сторону. Гарнизоны сдавались без боя.
Утвердив таким образом свое положение вдоль всей Великой Китайской стены, осенью 1213 года Темучин посылает три армии в разные концы Китайской империи. Одна из них, под командованием трех сыновей Чингисхана — Джучи, Чагатая и Угедея, направилась на юг. Другая под предводительством братьев и полководцев Темучина, двинулась на восток к морю. Сам Чингисхан и его сын Тули во главе основных сил выступили в юго-восточном направлении. Первая армия продвинулась до самого Хонана и, захватив двадцать восемь городов, присоединилась к Чингисхану на Великой Западной дороге. Армия под командованием братьев и полководцев Темучина захватила провинцию Ляо-си, а сам Чингисхан закончил свой триумфальный поход лишь после того, как достиг морского скалистого мыса в провинции Шаньдунь. Но то ли опасаясь междоусобиц, то ли вследствие иных причин он решает весной 1214 года вернуться в Монголию. Но перед этим отправляет следующее послание-ультиматум китайскому императору: » Все ваши владения в Шаньдуне и других провинциях к северу от Желтой реки теперь принадлежит мне. Единственное исключение — ваша столица Йенпин (современный Пекин). По воле небес вы теперь так же слабы, как я силен. Однако я хочу покинуть завоеванные земли, но чтобы умиротворить моих воинов, настроенных к вам крайне враждебно, вам надо одарить их ценными подарками». Китайский император с радостью принял эти условия своей безопасности. Заключая столь желанный для него мир, он подарил Чингисхану дочь покойного императора, других принцесс императорского дома, пятьсот юношей и девушек и три тысячи лошадей. Однако не успел предводитель монголов уйти за Великую Китайскую стену, как китайский император перевел свой двор подальше, в Кайфын. Этот шаг был воспринят Темучином как проявление враждебности, и он снова ввел войска в империю, теперь обреченную на гибель. Война продолжилась, и пока Чингисхан завоевывал все новые города и провинции Китая, беглый найманский хан Кучлук не сидел без дела. С присущим ему вероломством он попросил давшего ему убежище татарского хана помочь собрать остатки армии, разбитой при Иртыше.
Заполучив под свою руку довольно сильное войско, Кучлук заключил против своего сюзерена союз с шахом Хорезма Мухаммедом, до этого платившим дань каракиданям. После короткой, но решительной военной кампании союзники остались в большом выигрыше, а татарский хан был вынужден отказаться от власти в пользе незваного гостя. Завоевав таким образом власть и укрепив свой пошатнувшийся авторитет, Кучлук снова задумал помериться силами с властителем монголов. Узнав о приготовлениях найманов, Чингисхан тут же выступил в поход. В первой же битве разгромил армию найманов и захватил Кучлука, а его владения (ханство) стали лишь удельным княжеством огромной Монгольской империи. После этого Темучин устремился к границам Хорезма. Он не намеревался переходить границу и отправил к шаху Мухаммеду послов с подарками и посланием следующего содержания» Приветствую тебя! Я знаю, сколь велика твоя власть и сколь обширна твоя империя. Я отношусь к тебе как к любимому сыну. Однако ты должен знать, что я захватил Китай и все территории тюркских народов к северу от него. Ты знаешь, что моя страна — родина воинов, земля, богатая месторождениями серебра, и мне нет нужды захватывать другие земли. Наши интересы равны и заключаются в том, чтобы поддерживать добрососедские торговые отношения между нашими подданными». Это миролюбивое послание было хорошо принято шахом, и, по всей вероятности, монгольские армии никогда бы не появились в Европе, если бы не одно происшествие. Вскоре после того, как посольство Чингисхана вернулось из Хорезма, он послал своих первых купцов в Трансоксиану. Но они были схвачены и убиты, обвиненные в шпионаже Инельюком Гаир-Ханом, правителем Отрара. В гневе Темучин потребовал выдать нарушившего договор правителя. Однако, вместо того чтобы выполнить это требование, Мухаммед обезглавил одного из послов монгольского властителя, а остальных отпустил, предварительно обрезав им бороды. Такое оскорбление делало войну неизбежной, и весной 1219 года Чингисхан выступил из Каракорума. Начатая им кампания несла в себе далеко идущие цели и с первых же дней стала приносить самые неожиданные результаты.
С самого начала армия завоевателя была разделена на две части: одной командовал второй сын Чингисхана — Чагатай, направляющий свой удар против защитников Хорезмской империи на севере; вторую возглавил старший сын — Джучи. Его основной целью было завоевание Сыгнака и Дженда. Против воинов Джучи Мухаммед выслал армию в четыреста тысяч человек. И эта огромная армия потерпела поражение. По словам очевидцев, на поле боя осталось сто шестьдесят тысяч мертвых хорезмийцев. С остатками своего войска Мухаммед бежал в Самарканд. Тем временем Чагатай спустился к устью Сырдарьи (в то время — Яксарт), прошел Тарс и осадил Отрар, город, где правил человек, оскорбивший достоинство Чингисхана. После пятимесячной осады крепость была взята штурмом. Все окружение правителя и его самого казнили, а город после грабежа сровняли с землей. В это время третья армия Чингисхана окружила и взяла штурмом Ходжент, тоже расположенный на Яксарте. Четвертая армия, возглавляемая самим правителем монголов и его младшим сыном Тули, подходила к Бухаре. Ташкент и Нур сдались без боя. После короткой осады и Бухара попала в руки монголов. Войдя в захваченный город, Чингисхан поднялся по ступенькам главного минарета и оттуда прокричал своим воинам: » Сено скошено, дайте лошадям поесть». Дважды повторять не пришлось. Город был разграблен, а жители подверглись величайшим насилиям или бежали, те, кому это удалось. Жажда мести, охватившая Темучина, была утолена только тогда, когда город разрушили и спалили дотла. После ухода последнего монгола лишь высокий минарет да единственный дворец свидетельствовали о том, что когда-то здесь был » центр всех наук».
Оставив Бухару в руинах, Чингисхан по долине Согдианы направился к Самарканду. Предатели открыли ему ворота и без боя сдали город. Так же поступили и в городе Балхе. Но ни в том, Ни в другом случае добровольная сдача не спасла жителей города от насилия и грабежа. Дальше Самарканда Темучин не пошел, но отправил Тули с семидесятитысячной армией взять Хоросан. А два летучих отряда во главе с Джебе и Субедеем-багатуром преследовали Мухаммеда, который скрылся в Нишапуре. Проигравший войну и не имеющий поддержки Мухаммед бежал к Каспийскому морю, где в прибрежной деревушке Астара и умер от приступа пневмонии, передав власть своему сыну Джелал-ад-Дину. Тем временем Тули вместе со своим войском вошел в провинцию Хоросан и взял штурмом Нессу, после чего появился перед крепостными стенами Мерва. Воспользовавшись изменой жителей города, монголы захватили его и по свойственной им манере разграбили и сожгли город. Из Мерва Тули отправился в Нишапур, где столкнулся с чрезвычайно упорным сопротивлением.
Четыре дня жители отчаянно сражались на стенах и улицах города, но силы были неравные. Город был взят, и, за исключением четырехсот ремесленников, оставленных в живых и отправленных в Монголию, остальные мужчины, женщины и дети были зверски убиты. Герат избежал судьбы Мерва и Нишапура, открыв свои ворота монголам. На этом этапе своего продвижения по городам Азии Тули получил приказ от отца присоединиться к его армии в Бадахшане. Чингисхан собирался после небольшого перерыва, во время которого он захватил Газни, возобновить преследование Джелал-ад-Дина. Получив подкрепление, предводитель монголов настиг Джелал-ад-Дина, который со своими турками укрепился на берегу реки Инд. Хотя войска Чингисхана сильно превосходили армию сына Мухаммеда по численности, турки фанатично защищались. Только когда монголы разгромили их наголову, фактически уничтожив почти всех, оставшиеся в живых в смятении бежали. Джелал-ад-Дин, видя, что битва проиграна, вскочил на свежего коня, погнал его к реке недалеко от поля битвы и бросился в воду. С восхищением смотрел Чингисхан на этот отчаянный поступок своего врага и без сожаления увидел, как вынырнувший всадник выбрался на противоположный берег. Некоторое время спустя Темучин снова пошел по следам Джелал-ад-Дина, бежавшего на этот раз в Дели. Но, поняв, что тот неуловим, монголы вернулись в Газни, по дороге опустошив провинции Лахор, Пешавар и Меликпур. Здесь Чингисхану сообщили о том, что жители Герата свергли правителя, которого назначил Тули, и на его место поставили своего человека. Чтобы подавить восстание, предводитель монголов отправил армию в восемьдесят тысяч человек. После шестимесячной осады Герат был взят. Целую неделю не прекращались убийства, пожары и грабежи. По свидетельству очевидцев, 16000 человек были замурованы в стены города. Отомстив, Чингисхан вернулся в Монголию через Балх, Бухару и Самарканд.
Пока происходили эти события, Джебе и Субедей-багатур со своими отрядами прошли через Азербайджан и весной 1222 года вторглись в Грузию. Здесь они разбили объединенные силы лезгинов, черкесов и кипчаков и пошли на Астрахань, преследуя остатки кипчаков вдоль Дона. Монголы разгромили и половцев, которые бежали на Русь. Русские князья были встревожены появлением загадочного врага. Однако Мстиславу, князю Галицкому, удалось уговорить их собрать на берегу Днепра объединенную армию. Здесь он и встретил посланцев из монгольского лагеря. Даже не выслушав их, Мстислав казнил посланцев. Монголы ответили на это событие такими словами: » Вы хотели войны, вы ее получите. Мы не причинили до этого вам никакого вреда. Бог беспристрастен, он рассудит нас». В первой же битве у реки Калка славяне были полностью разбиты, и остатки армии бежали от победителей, а те, опустошив Волжско-Камскую Болгарию, удовлетворенные добычей, вернулись по реке Ахтуб в Среднюю Азию, где и соединились с основной армией монголов.
Последние годы своей жизни (1226-1227) Чингиз-хан посвятил окончательному сокрушению государства тангутов. Таким образом, начав с маленького бедного улуса, Чингиз-хан объединил всю Монголию, свергнул иго нюэчжей (династия Цзинь) и китайцев, сам покорил северный Китай, объединил в своих руках всю Центральную Азию и теперь ставил задачу овладеть всем миром, сделаться великим «джехангиром» — человеком, рожденным под счастливым сочетанием планет. Как передают, на великом курултае было уже решено в восемнадцать походов овладеть «Вселенной», и прежде всего всей Азией и Европой; на долю Батухана выпал первый и, к счастью для Европы, последний поход на дальний Запад. Завоевания в Азии и трения между преемниками Великого хана отвлекли внимание монголов от Западной Европы. Только восток Европы на долгие годы подпал под монгольское иго.
Как некогда Александр Македонский своим неслыханным по масштабам походом в Азию запечатлел свое имя в памяти бесчисленных племен и народов на века, так и Чингиз-хан навеки вошел в память народов, населявших Азию. Двигавшийся подобно бурному потоку или лавине вперед, неумолимый, как судьба, сметавший врага со своего пути, истребитель бесчисленного множества людей, никогда не стеснявшийся в средствах, сокрушитель многих славных и великих городов, но вместе с тем искусный организатор своих владений, мудрый правитель и великий законодатель — таким был Чингиз-хан в глазах современников и остался в глазах потомков. Его преемники с великим благоговением хранили и соблюдали правила искусства войны, выработанные и с блеском примененные именно Чингиз-ханом. Они жили его наукой истреблять или ослаблять покоренные сильные народы, дабы избегать восстаний недовольных, ассимилировать кочевников и эксплуатировать оседлых. Его сборник законов, известный под именем «Ясы», остался навсегда основой права азиатских кочевых народов, успешно конкурируя с Кораном и юридическими нормами буддизма.
Со времен Чингиз-хана на долгие годы утвердился особый социально-хозяйственный тип государства: феодально-племенной уклад жизни в могучих рамках обширной централизованной империи с великолепно отлаженным административным аппаратом и судопроизводством, с жестко и планомерно устроенным войском, с мастерски организованным симбиозом кочевников-повелителей и оседлых подданных.
Судьба кыпчаков
Монгольское завоевание напрямую коснулось кыпчаков. Первыми были покорены восточные кыпчаки, принявшие сторону восставших против монголов меркитов. В «Сокровенном сказании» монголов говорится:
«А Субеетай-батура он [Чингиз-хан] отправил в поход на север, повелевая дойти до 11 стран и народов, как-то: Канлин (Канглы), Кибчаут (Кыпчаки), Бачжигит (Башкиры), Оросут (русские), Мачжарат, Асут, Сесут, Серкесут, Кешимир, Болар, Лалат, перейти через многоводные реки Идил (Волга) и Аях, а также дойти и до самого города Кивамен-кермен (Киев)…
Сразившись с меркитами, он [Субеетай] разбил их в одном бою и пленил двух предводителей… Их меркитов правитель Ходу бежал к кыпчакам, Субеетай преследовал его и, сразившись с кыпчаками, разбил их».
1221 год. Татаро-монголы прорываются на Северный Кавказ через Дербентский проход. Аланы и жившие в степях к северу от них кипчаки совместно выступают против завоевателей, и где-то на берегах Терека происходит битва. Битва длится целый день, но никто не может победить. Тогда монголы предлагают аланам союз и говорят: «Оставьте нас с кипчаками одних, они были нашими слугами, мы хотим их вновь привести в покорность, а к вам мы вражды не питаем». Аланы ответили отказом. Тогда монголы отправляют послов к кипчакам с дарами и говорят им: «Мы с вами родственные народы, нам нечего враждовать, уходите к себе и оставьте нас с аланами одних». Кипчаки получают подарки и уходят в степи, расходятся по своим кочевьям. Говоря современной терминологией, предают своих союзников, покидают поле боя и расформировывают свою армию. Монголы же, разгромив аланов, вторгаются в кипчакскую степь, разоряют их кочевья, кипчаки не могут вновь быстро собрать войско, бегут в панике, спасаются кто как может. Источники говорят: кипчаки, жившие вдали, прослышав об этом, укрылись кто в болотах, кто в горах, кто в землях русичей. Как известно, это было время дружественных отношений между кипчаками-половцами и Русью, великий князь Киева был женат на дочери кипчакского хана
Естественно предположить, что они бежали от татаро-монголов, а так как татаро-монголы шли на них со стороны гор и с востока, то и бежали кипчаки прямо в противоположную сторону, на запад и север. И история подтверждает это. Много беженцев-кипчаков оказалось на Руси, в Венгрии и даже в районах современного Полоцка (откуда и название этого города). Бежавшие на русские земли кипчаки в 1223 году вместе с русичами воевали возле речки Калки против завоевателей.
И не надо забывать о том, что кипчаки были народом многочисленным и бежавшие составляли лишь малую его часть, а народ в массе своей оставался на своей земле. Ведь неспроста спустя лишь 100 лет, хотя Золотая Орда считалась татаро-монгольским государством и управлялась потомками Чингизхана, на самом-то деле называлась Кипчакским ханством, и монголы почти полностью ассимилировались среди кипчаков и, как мы сегодня говорим, официальным языком Золотой Орды был кипчакский.
При завоевании Хорезма кыпчаки истреблялись как наиболее сильные из кочевых союзников хорезмшахов. Ан-Насави пишет:
«Кыпчакские племена были связаны с домом хорезмшахов дружбой и любовью, ибо и в давние времена, и ныне у них рождались дети только от матерей из числа посватанных и введенных в этот дом дочерей кыпчакских владык.
Поэтому Чингиз-хан и его сыновья сделали все для полного уничтожения кыпчаков, так как те были опорой силы хорезмшахов, корнем их славы и основой многочисленности их войск».
Брат знаменитого Джелал ад-Дина, сын Мухаммада от кыпчакской жены — Узлаг-шах, вместе с войском йемеков погибает в сражении с монголами на юге от Хорезма. Множество кыпчаков продается монголами на невольничьих рынках Востока. Интересную легенду приводит В.Тизенгаузен:
«Случилось, что человек из племени Дурут, по имени Мангуш, сын Котяна, вышел охотиться; встретил его человек из племени Токсоба, по имени Ак Кубул — а между обоими племенами было старинное соперничество — и взял его в плен да убил его.
Послали разведчика Джамгара, он вернулся и сообщил об убиении Мангуша. Тогда Котян собрал племя свое и пошел на Ак Кубула. Когда [Ак Кубул] услышал об этом, то он собрал людей и приготовился.
В сражении победа была за Дурутами, тогда Ак Кубул отправил своего брата Унсура к Джучи-хану (сын Чингизхана) с предложением совместного наказания Дурутов. Джучи напал на них со своими войсками, многих взял в плен. Отсюда и пошли кыпчаки на рынки рабами».
Наиболее известны из кыпчакских рабов так называемые египетские мамлюки. Их называли еще бахритами, по имени острова, на котором они жили, поэтому некоторые историки называют мамлюкские династии «бахритскими». Этнически бахриты в массе своей были кыпчаками из южнорусских степей с некоторой примесью монголов и курдов. Они сменяют потомков легендарного Салах ад-Дина — династию Айюбидов. Айюбид Му-аззам Туран-шах начинает притеснять мамлюков своего покойного отца Салиха, и в мае 1250 года бахриты убивают его. После трехмесячного правления вдовы Туран-шаха красавицы Шаджарат ад-дурр на трон был возведен первый мамлюкский султан ал-Му`изз Изз ад-Дин Айбек, туркмен по происхождению. В 1260 году мамлюкский султан ал-Музаффар Сайф ад-Дин Кутуз, наносит поражение монголам Хулагу в битве при Айн-Джалуте, и его преемник аз-Захир Рукн ад-Дин Бейбарс I ал-Бундукдари закрепляет победу и останавливает монголов в Сирии. Бейбарс был одним из кыпчакских рабов, во множестве купленных Салихом. Во времена войны с крестоносцами Людовика IX он командовал египетской армией, а затем принял деятельное участие в заговоре против Туран-шаха. При Бейбарсе в Египет прибывает много кыпчаков, огромное их количество он выкупает на рынках. И впоследствии в Египет устремляется множество кыпчаков. Образуется литературный кыпчако-огузский язык, примером которого может послужить вольный перевод «Хосрау и Ширин» Низами, сделанный прибывшим в Египет из Ак-орды в составе свиты бека Алтын-бога кыпчаком Берке ибн Бираказом Факихом в 1383 году. О себе он пишет:
«Его звали в прошлом Алтын-бога
Сам ученый, кроткий и сладкоречивый,
Следуя за ним, приехал я к нему,
По его имени называют меня его рабом.
Приехав в Александрию для святой жизни,
Чтобы отомстить неверным за верных,
Приехал я с целью воевать за веру,
И закончил там книгу.
Прозвище мое Берке Факих,
Сам я правоверный мусульманин и родом кыпчак…
Тем самым я известен в Египте,
Называют меня факихом-богословом,
дорогие мои,
При беке я по имени Алтын-бога».
При правлении Бейбарса мамлюкский Египет включается в борьбу между огромными улусами монгольской империи. Он идет на сближение с Золотой Ордой. Известно письмо Бейбарса золотоордынскому Берке-хану, где он призывает объединиться для борьбы с Хулагу, так как последний стал христианином из-за своей жены. В письме указывается биография Бейбарса, оно отправляется с двумя монголами Берке и эмиром Кушар-беком (бывший гардеробмейстер хорезмшахов), а также правоведом Медж эд-Дином Рудзравери. Таким образом, кыпчаки оказались покоренными монголами, при этом они использовались ими как военная сила. В империи Юань огромную роль играл кыпчакский военачальник Тутуха, сын Баньдучара и начальник личной гвардии Хубилай-хана, состоявшей из кыпчаков и канглы. Известен случай, когда Хубилай приказал первыми из отличившихся воинов наградить кыпчаков — вопреки закону о награждении первыми исключительно монголов.
Сложно полностью охватить этот период истории кыпчаков, еще сложнее проследить их дальнейшую судьбу. Кыпчаки участвовали в этногенезе многих народов — от венгров и до сибирских татар, поэтому целесообразней рассматривать их историю уже в ключе этногенеза того или иного народа.
Насави, что прибывшие в Отрар, хотя и прибыли в обличье купцов, но не купцы. То ли с ведома хорезмшаха, то ли самовольно он задержал купцов, а затем истребил их. Караван был ограблен, все богатство убитых перешло к Йиналчуку. Удалось бежать только одному человеку из состава каравана, который и доставил весть об отрарской резне Чингиз-хану. Повелитель монголов отправил к хорезмшаху посольство во главе с Ибн Кафрадж Богра, в сопровождении двух татар, с требованием выдачи Гайр-хана Йиналчука и с обещанием в этом случае сохранить мир. Хорезмшах не только не исполнил этого требования, но велел убить неповинных послов, вероятно, считая войну с Чингиз-ханом неизбежной. Война между Чингиз-ханом и султаном Мухаммадом действительно была неизбежной и причиной тому был не поступок хорезмшаха или его отрарского вассала Йиналчука. Для крупных скотоводческих хозяйств необходимы обширные пастбища, и стремление кочевой знати приобрести новые пастбища неизбежно порождало завоевательные войны, Чингиз-хан понимал, что только завоевательная политики может обеспечить ему верность монгольской знати, удержать ее от измен, заговоров, междоусобий, а созданную империю — от быстрого распада. В этой политике, которую монгольские феодалы осуществляли на протяжении десятилетий, поход на земли Казахстана и Средней Азии был лишь одним звеном в общей цепи запланированных обширных завоеваний. Как показывают данные источников, Чингиз-хан и не думал ограничиваться захватом империи хорезмшаха; в его планы входили завоевание всей Западной Азии и Восточной Европы, и он заранее отдал в удел своему старшему сыну Джучи еще не покоренные страны к западу от Иртыша и Аральского моря.
Чингиз-хан придавал походу в мусульманские страны большое значение и готовился к нему с особой тщательностью. Началу военных действий предшествовал подробный гбор, посредством мусульманских купцов и перебежчиков, находившихся на службе у монголов, сведений о внутреннем состоянии и военных силах государства хорезмшаха. Изучив добытые сведения и составив на их основе глубоко продуманный план действий, Чингиз-хан и люди его окружения сумели так подготовить войну, что имели возможность в глазах мусульман-современников возложить вину на хорезмшаха.
В сентябре 1219 г. начался поход войск Чингис-хана. Они насчитывали до 150 тысяч воинов, из них монголов — 111 тысяч, остальную часть армии составляли воины вассалов Чингис-хана — уйгуры и карлуки. Маршрут движения монгольских войск в Мавераннахр пролегал от р. Иртыша через самые заселенные и освоенные в хозяйственном отношении районы Казахстана — через Семиречье в район городов Средней и Нижней Сырдарьи. Первой на пути движения монгольских войск на запад оказалась территория Южного Казахстана, где им был дан решительный отпор местным населением. Монголы применили здесь массовый террор и насилие, опустошили целые области и разрушили города. В арабских и персидских исторических сочинениях приведены наименования около тридцати городов в разных странах, где население почти полностью уничтожено монголами. В их числе три южно-казахстанских города -Отрар, Сыгнак, Ашнас.
Падение городов Южного Казахстана
Источники не дают нам точного определения времени, когда монгольские войска появились перед стенами Отрара. Правитель Отрара Гайр-хан, знавший, что ему нечего ждать пощады от монголов, защищался отчаянно, до последней возможности. Под его началом, согласно ан-Насави, было 20 тысяч воинов. По Джувайни, хорезмшах дал ему 50 тысяч «внешнего войска». «Цитадель, внешние укрепления и городская стена были хорошо укреплены, и было собрано большое количество оружия для войска», -писал историк XIII в. Ала ад-Дин Ата Малик Джувайни. На исходе пятого месяца героической обороны Отрара Караджа-хаджиб, незадолго перед осадой посланный хорезмшахом на помощь Гайр-хану с десятитысячным отрядом, пал духом и, покинув город через ворота «Суфи хане», сдался со своим войском монголам; по приговору царевичей Чагатая и Угедея он был предан вместе с приближенными казни за измену. Но монголы успели ворваться в город и, выгнав из города его жителей «словно стадо баранов», начали повальный грабеж. Однако Отрар еще упорно защищался; Гайр-хан с 20-тью тысячами «подобных львам» смельчаков укрепился в цитадели, для взятия которой монголам понадобился еще месяц. Когда цитадель была взята и все ее защитники полегли, Гайр-хан с двумя оставшимися в живых боевыми товарищами продолжал оказывать сопротивление на кровле здания. Когда пали и эти двое, и уже не оставалось стрел, он бросал в своих врагов кирпичи, которые рабыни подавали ему «со стены дворца»; когда не осталось и кирпичей, монголы, имевшие приказ взять правителя в плен живым, окружили его и связали. «Цитадель и стены были сравнены с землей, и монголы удалились. А тех из простолюдинов и ремесленников, которые избежали меча, они увели с собой для того, чтобы воспользоваться их искусством в ремесле». Чагатай и Угедей в феврале 1220 г. присоединились к Чингиз-хану, когда тот находился на пути между Бухарой и Самаркандом, и доставили ему живого Гайр-хана Йиналчука. Чингиз-хан приказал расплавить серебро и влить ему в уши и глаза, и тот был умерщвлен в наказание за его «безобразное деяние и мерзкий поступок».
Старший сын Чингиз-хана, Джучи, выделенный для покорения городов по нижнему течению Сыр-Дарьи, прежде всего подошел к Сыгнаку, с жителями которого начал переговоры. В качестве своего представителя он отправил и город мусульманского купца Хасан-хаджжи с тем, чтобы он уговорил жителей сдаться без боя, но «злодеи, чернь и бродяги» возмутились и, умертвив предателя, приготовились к «великой, священной войне». Монголы семь дней и ночей непрерывно осаждали город, наконец, взяли его приступом и, «закрыв врата пощады и милосердия», перебили все население. Управляющим той местности был назначен сын убитого Хасан-хаджжи.
На дальнейшем пути монголы взяли Узгенд и Барчылыгкент, население которых не оказало сильного сопротивления, и потому всеобщей резни не было. Затем монгольский отряд подошел к Ашнасу; город, «большинство воинства которого составляли бродяги и чернь», оказал упорное сопротивление, но пал в неравной борьбе, и множество жителей было перебито. После этого монголы подступили к Дженду, который к тому времени был покинут войсками хорезмшаха во главе с Кутлук-ханом, бежавшим в Хорезм. Узнав об этом, Джучи отправил в город для переговоров Чин-Тимура. Посланник монголов, однако, был дурно принят жителями и получил возможность вернуться живым только потому, что напомнил джендцам о печальной судьбе, постигшей Сыгнак, из-за
племена, главным образом, кыпчаки, а также канглы, карлуки, найманы и многие другие. В оседлых областях жили булгары, мордва, русские, греки, черкесы, хорезмийцы и т.д. Монголы составляли в Орде меньшинство. В конце XIII в. и в XIV в. монголы фактически тюркизовались, население Золотой Орды стало называться этнонимом «татары».
Общественное устройство Золотой Орды
Государственное устройство Золотой Орды в целом следовало образцу, введенному Чингиз-ханом. Государство считалось собственностью ханского рода Джучидов. Для решения важных государственных дел созывался курултай — общее собрание знати во главе с членами правящей династии. Армией и дипломатическими отношениями с другими государствами ведал беклербек. Во главе дивана — центрального органа исполнительной власти, ведавшего финансами, налогами, внутренней жизнью государства, — стоял везир. В города и подчиненные улусы назначались даруги и баскаки, чьей обязанностью был сбор налогов, дани. Наиболее важные должности занимали члены ханской семьи. Крупные нойоны, беки, бахадуры являлись военачальниками темниками, тысячниками, сотниками.
В Золотой Орде сложилась улусная система управления и владения завоеванными землями и народами. Ко времени Батыя относится деление Улуса Джучи на две части — правое и левое крыло, фактически на две различных государственных единицы. Во главе правого крыла (улуса) стоял сам Батый и его преемники. Во главе левого крыла — старший сын Джучи Орда Еджен. В левое крыло входила большая часть территории Казахстана.
Улусы Батыя и Орды делились в свою очередь на уделы, где правителями были другие сыновья Джучи. Право на улусы (уделы) имели от рождения все члены правящей династии. Прочие представители монгольской аристократии получали уделы как пожалования за службу хану. Постепенно знать приобретала все больше прав, и земельное пожалование феодалам имело уже наследственный характер. С другой стороны в Золотой Орде сохранялась родоплеменная организация кочевников.
Расцвет и распад Золотой Орды
Первоначально Золотая Орда находилась в подчинении великим монгольским ханам. Но к 1260г. Монгольская империя распалась на независимые улусы. Золотая Орда уже при Берке-хане (1256—1266 гг.), брате хана Батыя, стала самостоятельным государством. Его преемник Менгу-хан (1266— 1280 гг.) стал чеканить собственную монету. История Золотой Орды заполнена как внутренними усобицами, так и беспрерывными войнами с русскими князьями, Хулагуидами Ирана в Закавказье, правителями Ак Орды и Хорезма. Наибольшего могущества Золотая Орда достигла в I половине XIV в., особенно при Узбек-хане (1312—1342 гг.) и его преемнике хане Джаныбеке (1342—1357 гг.). Власть ханов усилилась, прекратился созыв курултаев, централизовалась власть. В 1312 г. Узбек-хан объявил ислам государственной религией Золотой Орды. Степная тюрко-монгольская культура исламизировалась под воздействием мусульманской традиции Поволжья (булгарское население) и Средней Азии.
Со второй половины XIV в Золотую Орду начали ослаблять центробежные силы. С 1357 г. по 1380 г. на троне сменилось два с половиной десятка ханов. В 1380 г. фактический правитель Золотой Орды темник Мамай был разбит на Куликовом поле русскими войсками под предводительством Дмитрия Донского. Джучид Тохтамыш-хан, воспользовавшись поражением Мамая, захватил власть в Золотой Орде. Пытаясь военными победами укрепить свою власть, он в 1382 г. сжег Москву, совершил ряд походов в Мавераннахр и Закавказье. Эмир Тимур предпринял несколько опустошительных набегов в Золотую Орду и нанес ей удар, от которого она уже не смогла оправиться.
К середине XV в. в нескольких больших улусах утвердились свои ханы, и Золотая Орда перестала существовать. Самым крупным из этих улусов была Большая Орда, образовавшаяся в 30-х годах XV в. между Волгой и Днепром. В 20-60-х гг. образовались Ногайская Орда, Сибирское, Казанское, Крымское и Астраханское ханства.
Борьба монгольских ханов за власть в улусах
Юго-Восточный Казахстан стал центром, где сходились границы трех наиболее крупных монгольских улусов. Территория Семиречья оказалась политически разорванной между ними: к Улусу Джучи отошла северная часть; южная часть вошла в состав Улуса Чагатая; северо-восточная окраина Семиречья составила важную часть Улуса Угэдэя. В Семиречье находились главные ставки улусных ханов.
В Чагатайском улусе, причем главным образом на территории Семиречья, шли бесконечные войны претендентов на власть из числа Чагатаидов и потомков Угэдэя — Чингизидов. В междоусобную борьбу втягивались группировки кочевых феодалов, поддерживавших тех или иных Чингизидов.
В 1251 г. Улус Угэдэя был ликвидирован. Земли были розданы сторонникам великого хана Мунке (сына Тулуя, младшего сына Чингисхана). Перераспределение владений произошло и в Чагатайском улусе. Феодальные междоусобицы в нем усилились после смерти Мунке, когда великими ханами объявили себя в 1260 г. Ариг-Буга и Хубилай. Продолжавшиеся усобицы и войны вконец разорили местные города и земледельческие оазисы. Рашид ад-Дин отмечал, что в 60-х годах XIII в. «воины Ариг-Буги до такой степени притесняли народ, что в Илийской долине наступил голод, от которого погибло много народа». Образование независимо от великого хана Хубилая Государства Хайду в 1269 г. означало восстановление влияния феодальной верхушки местного населения. Ими были предприняты попытки на курултае, состоявшемся в этом же году на Таласе, оградить оседло-земледельческое население от дальнейшего разорения. Однако усобицы Чингизидов и длительные войны Хайду оставили решение курултая невыполненным.
Междоусобицы при преемниках Хайду в первой половине XIV в. довершили процесс экономической разрухи в Семиречье. Махмуд ибн Вали писал о борьбе сыновей Хайду и правнука Чагатая Дува-хана: «В то время, когда наши отцы враждовали с вашими и вели борьбу, много людей погибло, области были опустошены, владения (икта) превратились в мираж, а земля на пашнях иссохла… города и строения были разрушены, а люди покинули их и превратились в бродяг». Многие из известных городов Юго-Восточного Казахстана, достигших в домонгольское время высокого уровня развития — Баласагун, Тараз,
Алмалык, Апмату, Каялык, Илибалык, Ики-Огуз и другие большие и малые города и поселения, — практически исчезли с карты.
Среди монгольских ханов были сторонники централизованной власти, опирающейся на местную правящую верхушку, на традиции оседло-земледельческой и городской культуры. Наиболее видным из них был сын упомянутого Дува-хана Кебек-хан (1318— 1326 гг.). Он порвал с кочевыми обычаями, переселился из Семиречья в Мавераннахр, провел денежную и административную реформы, содействовал восстановлению и строительству городов Средней Азии. Благодаря его деятельности были восстановлены южно-казахстанские города, входившие в государство Чагатаидов. В середине XV в. от Государства Хайду отделился Могулистан.
Монгольские завоевания сопровождались разрушением производительных сил, массовым истреблением людей. Были разрушены города и селения, дворцы и мечети, уничтожены ирригационные системы, заброшены обработанные поля. Тысячи мастеров-ремесленников были угнаны в рабство. Население голодало. Установились более жесткие, чем раньше, формы эксплуатации.
Был прерван завершающий этап формирования кыпчакской народности. Господство монгольских завоевателей надолго задержало экономический и культурный прогресс народов покоренных ими стран. Тяжелейший урон был нанесен земледельческой и городской культуре Казахстана. По свидетельству Марко Поло (XIII в.) после установления монгольского господства в покоренных странах городам не разрешалось «иметь стены и ворота, дабы не могли препятствовать вступлению войск… Так взнузданные народы остаются спокойны и не возмущаются». В Семиречье прямого уничтожения городов в момент нашествия не было. Но огромная армия, проследовавшая через Семиречье, не могла не оказать губительного влияния на хозяйство этой области уже во время нашествия, которое сопровождалось беспорядочными грабежами. Значительный упадок городов и земледелия и превращение культурных земель в пастбища произошли уже в ближайшие десятилетия после установления монгольского господства в этом крае.
Вильгельм Рубрук, проехавший через Илийскую долину всего лишь тридцать лет спустя после этого события, засвидетельствовал: «На вышеупомянутой равнине прежде находилось много городов, но по большей части они были разрушены татарами (монголами), чтобы иметь возможность пасти там свои стада, так как там были наилучшие пастбища».
Мирза Мухаммад Хайдар дуглат (XVI в.) пишет, что на огромных просторах Могулистана не осталось ни одного сколько-нибудь значительного города или селения, что все сведения о ранее существовавших городах в его время можно получить только из книг или преданий.
За полтора столетия господства монгольских феодалов некогда цветущая, густонаселенная территория этой части Казахстана с развитой городской культурой и оседло-земледельческим и скотоводческим хозяйством потеряла свое былое экономическое, политическое и культурное значение. Причин этому было несколько.
В силу своего стратегического положения Юго-Восточный Казахстан оказался важной частью захватнических планов монгольских ханов. Здесь находились главные ставки улусных ханов с их многолюдной свитой и многочисленными войсками. Сюда стекались массы монгольских кочевников (до 200 тыс.), сохранявших свою форму хозяйства, которая требовала обширных земельных угодий. Это вызвало резкое сокращение посевных обрабатываемых площадей. Разрушение селений, вытаптывание полей табунами, уничтожение садов и ирригационной системы, замирание торговой жизни городов и прекращение их экономических связей с соседними городами и земледельческими округами — все это постепенно подорвало экономическую и социальную основу существования городов в Семиречье. Долгое время здесь господствовала та группировка монгольской феодальной знати, которая враждебно относилась к городской и оседло-земледельческой культуре и придерживалась методов хищнической эксплуатации населения покоренных стран. Нестабильность политической обстановки на территории Семиречья также способствовала дальнейшему упадку хозяйства и культуры на этой территории. Завоеватели не смогли установить здесь ни твердой власти, ни законности, ни прочного мира.
Покоренное население облагалось тяжелыми податями и повинностями. Поземельный налог, откупы, почтовая повинность, содержание гарнизонов и проезжих воинских отрядов — до двадцати (!) видов, в том числе и воинская повинность — население обязано было поставлять ратников для монгольского войска.
Монгольское завоевание имело и некоторые положительные стороны. Монгольские власти стимулировали развитие торговли, международных связей, ввели повсеместно систему почтовой и ямской службы. Были установлены торговые и культурные связи между прежде далекими народами. По территории улусов двигались торговые караваны, дипломатические миссии, путешественники отправлялись в дальние края и привозили в Европу сведения о далеких странах и народах ранее неведомой Азии,
Монголы, благодаря своей идее централизованной власти объединили прежде неорганизованные племена. Нормы кочевой жизни стал регулировать «Яса» Чингиз-хана — свод обычного права, приспособленного к новым условиям. Впоследствии нормы «Ясы» были в определенной степени использованы при создании казахского кодекса законов «Жеты-жаргы». Многие формы государственности были также использованы впоследствии в государствах, возникших на территории Казахстана в послемонгольскую эпоху. Монгольское завоевание оказало сильное влияние на этнические процессы на территории Казахстана. Однако в целом войны Чингиз-хана и его преемников привели к упадку производительных сил не только завоеванных стран, но и самой Монголии. Монгольское нашествие и господство разрушили экономическую основу развития хозяйства Семиречья и Южного Казахстана, дестабилизировали процессы объединения этих районов, хозяйственного, этнического, культурного их взаимодействия между собой и с прилегающей обширной степью. В общественных отношениях закрепились самые отсталые формы, вплоть до рабовладельческого уклада. Монголы не внесли ничего нового в общественные отношения в завоеванных земледельческих странах, в частности в Ср. Азии и Южном Казахстане, где феодализм с развитой системой уделов и условных земельных пожалований