Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда

Обязательство — obligation – гражданское правоотношение, в силу которого одна сторона (должник) обязана совершить в пользу другой стороны (кредитора) определенное действие (передать имущество, вы­полнить работу, уплатить деньги и т.п.) либо воздержаться от него. Кре­дитор, в свою очередь, имеет право требовать от должника испол­не­ния его обязанности. В зависимости от содержания прав и обязан­ностей сторон различают обязательства, направленные на: возмездное или безвозмездное отчуждение (приобретение) имущества в собственность или на ином вещном праве; возмездное или безвозмездное предостав­ление имущества в пользование; выполнение работ, оказание услуг и др. При наличии в обязательстве нескольких кредиторов и нескольких должников порядок исполнения участниками определяется в зависимо­сти от предмета обязательства и условий соглашения сторон. Если каж­дый из участников обязательства обязан его исполнить в определенной (равной или неравной) доле, такое обязательство называется долевым или обязательством с долевой ответственностью. Если кредитор вправе требовать от любого из должников выполнения обязательства полно­стью (что означает освобождение от ответственности перед кредитором других участников обязательства), такое обязательство называется со­ли­дарным или обязательством с солидарной ответственностью. Обя­за­тельство прекращается: по исполнении (см. исполнение обяза­тельств); в связи с невозможностью исполнить обязательство, в случае если за него должник не отвечает; путем зачета встречных однородных требо­ваний; по соглашению сторон; ликвидацией юридического лица (долж­ника или кредитора), если закон в этом случае не возлагает исполнение обязательства на другое юридическое лицо; в связи со смертью долж­ника или кредитора (при личных обязательствах) и др.

Обязательства, возникающие вследствие причинения вреда

Гражданско-правовые обязательства, по общему правилу, возникают из договора и иных правомерных действий. Но есть группа так называе­мых охранительных обязательств, основаниями, возникновения которых выступают иные, чаще всего неправомерные действия. К их числу отно­сятся обязательства из причинения вреда. Основанием возникнове­ния указанных обязательств является факт причинения вреда одним лицом другому лицу. Если обязательства, возникающие из договоров и примыкающих к ним юридических фактов, называют договорными, то обязательства из причинения вреда относятся к категории внедоговор­ных обязательств. Тем самым подчеркивается, что обязательства из причинения вреда возникают между субъектами, не связанными до этого какими-либо договорными отношениями.

Если установление обязательств из актов правомерной, дозволенной деятельности (например, договоров) не только разреша­ется, но и поощ­ряется, то возникновения обязательств из причинения вреда является нежелательным, но вынужденным. Из-за такого своего свойства обяза­тельства из причинения вреда могут быть приравнены к тем дополни­тельным обязательствам, которые возникают между кредитором и должником уже существующего основного обязательства в случае неис­полнения или ненадлежащего исполнения должником своей вытекаю­щей из договора обязанности. Другими словами, если в обязательствах, возникающих из договора или плана, ответственность наступает лишь в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязанностей, уже лежащих на сторонах, в обязательствах, возникающих вследствие причинения вреда, ответственность всегда имеет место, поскольку обя­занность возместить вред представляет, в сущности, ответственность за его причинение. В связи с этой особенностью нередко говорят не об обязательстве как таковом, а об ответственности за причинение вреда, об ответственности за причинение вреда личности и т. д.

Субъектами обязательства из причинения вреда являются потерпев­ший (кредитор) и лицо, ответственное за причинение вреда (должник). Содержание обязательства составляет право потерпевшего требовать восстановления прежнего состояния либо возмещения убытков и обя­занность лица, ответственного за причинение вреда, удовлетворить предъявленное требование.

Значение обязательств из причинения вреда определяется тем, что они позволяют восстанавливать материальные блага, а также здоровье граждан и их трудоспособность, нарушенные противоправными дейст­виями других лиц за счёт виновных, Если следствием вредоносных дей­ствий является смерть потерпевшего, то обязательства из причинения вреда служат одним из средств обеспечения лиц, состоявших на ижди­вении умершего.

На практике нередко вред причиняется действием, являющимся пре­ступлением. В таких случаях уголовная ответственность сочетается с гражданской ответственностью за вред. При этом возможны случаи, ко­гда гражданская ответственность за вред, причинённый наказуемым действием, несёт не лицо, совершившее такое действие, а другое лицо, по закону ответственное за вред.

Обязательства, возникающие из причинения вреда, регулируются ст. 917-952 ГК РК.

Нормы, регулирующие обязательства из причинения вреда, содер­жатся также в иных нормативных правовых актах.

Условия возникновения обязательств из причинения вреда.

Условия возникновения обязательств из причинения вреда обычно подразделяются на две группы – общие и специальные. К общим усло­виям относятся такие, наличие которых необходимо во всех случаях, ко­гда законом не предусмотрено иное. Если же закон изменяет, ограничи­вает или расширяет круг условий, установленных в качестве общих, го­ворят о специальных условиях.

Из ст. ГК РК вытекает, что общими условиями возникновения обяза­тельств из причинения вреда являются: 1) вред (имущественный и (или) неимущественный); 2) противоправность (неправомерность) поведения причинителя вреда; 3) причинная связь между противоправным поведе­нием и вредом; 4) вина причинителя вреда.

Условием возникновения обязательств из причинения вреда ст. 917 ГК называет наличие вреда. В отличие от убытков как результата неис­полнения или ненадлежащего исполнения договорного обязательства, которые всегда затрагивают имущественную сферу кредитора (незави­симо от того, идёт ли речь о гражданине или организации), вред, причи­няемый гражданину, может затрагивать как имущественную, так и лич­ную сферу потерпевшего. В свою очередь вред, причинённый личности, подразделяется на моральный и имущественный.

Под моральным вредом понимается неимущественный вред, выра­жающийся в причинении потерпевшему нравственных или физических страданий, в умалении его чести, достоинства и т. д.

Имущественный вред личности проявляется при повреждении здоро­вья в том, что у потерпевшего снижается трудоспособность и, соответ­ственно, трудовой доход, а также он производит расходы на лечение, протезирование, дополнительное питание и др. При причинении смерти имущественный вред возникает у лиц находящихся на иждивении умершего или имевших право на получение от него содержания.

При характеристике противоправности поведения должника как усло­вия гражданско-правовой ответственности за нарушение договорных обязательств к нарушению нормы права приравнивается нарушение конкретных условий договора. В обязательствах из причинения вреда такой дополнительный критерий не может быть использован. Но чтобы допускать излишне узкой трактовки противоправности, здесь под проти­воправным нужно понимать любое вредоносное поведение, за исключе­нием правомерного (совершение которого в прямой форме разрешено). Такое понимание противоправности вытекает из содержания ст. 917 ГК, согласно которой не возмещается лишь вред (как общее правило), при­чинённый правомерными действиями. Следовательно, вред, причинён­ный всякими иными действиями, подлежит возмещению. Но такое пони­мание противоправности допустимо только в отношении действия, но не в отношении бездействия. Для признания противоправным бездействие необходимо, чтобы на причинителя вреда лежала обязанность совер­шения соответствующего положительного действия.

Обязанность совершения действий, способных предотвратить причи­нение вреда, может вытекать из прямого указания закона, из трудовых отношений и т. д.

Третье условие возникновения обязательств из причинения вреда – наличие причинной связи между противоправным поведением причини­теля вреда и наступившим результатом – в обязательствах из причине­ния вреда не приобретает специфических черт. В связи с этим при вы­яснении наличия данного условия необходимо исходить из тех положе­ний о месте причинной связи, которые характерны условиям граждан­ско-правовой ответственности в целом.

Говоря о вине как о четвёртом общем условии возникновения обяза­тельств из причинения вреда, ст. 917 ГК устанавливает, что причинив­ший вред освобождается от его возмещения, если, докажет, что вред причинён не по его вине, за исключением случаев, предусмотренных ГК. Таким образом, ст. 917 ГК одной фразой определяет одновременно и принцип виновной ответственности, и презумпцию виновности причини­теля вреда. В месте с тем ст. 917 ГК, в отличие от ранее действовавшей ст. 443 ГК КазССР, указывает и на возможность исключений из принципа виновной ответственности.

Таковы общие условия возникновения обязательств из причинения вреда. Если хотя бы одно из них отсутствует, то обязательство из при­чинения вреда, по общему правилу, не возникает. Вместе с тем закон предусматривает отдельные случаи исключений, когда обязательство из причинения вреда может возникнуть при отсутствии того или другого из рассмотренных общих условий. В частности, действующим законода­тельством (ГК и иными законодательными актами) предусмотрены слу­чаи, когда возмещению подлежит вред, причинённый правомерными действиями (т. е. при отсутствии второго общего условия — противоправ­ности поведения причинителя), и вред, причинённый случайно (т. е. не­виновно).

Ответственность юридического лица гражданина за вред, причинённый его работником.

В ст. 921 ГК закреплено правило, согласно которому «юридическое лицо либо гражданин возмещает вред, причинённый его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей». Для возложения на организацию ответственности по ст. 921 ГК необходимо, прежде всего, наличие общих оснований ответственности, предусмот­ренных ст. 917 ГК. Помимо этого, ст.921 ГК предусматривает ещё два специальных условия. Одно из них относится к субъекту действия («ра­ботники организации»), другое – к характеру действий («при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей»). Специальные ус­ловия, таким образом, являются дополнительными по отношению к об­щим условиям ответственности.

Судебная практика всегда исходила из того, что обязанность работо­дателя возмещать вред, причинённый по вине его работников, насту­пает не только тогда, когда последний является постоянным работником организации, но и в случае причинения вреда временным или внештат­ным работником.

Пункт 2 ст. 921 ГК содержит специальные определения работников. Под ними понимаются граждане, выполняющие работу на основании трудового договора, а также на основании гражданско-правового дого­вора, если при этом они действовали или должны были действовать по заданию и под контролем соответствующего юридического лица или гражданина за безопасным ведением работ.

Более того, п. 3 ст. 921 ГК устанавливает, что хозяйственные това­рищества, акционерные общества или производственные кооперативы возмещают вред, причинённый их участниками (членами) при осуществ­лении последними предпринимательской, производственной или дея­тельности товарищества, акционерного общества или кооператива.

Если же вред причинён работником не в связи с исполнением трудо­вых (служебных) обязанностей, например, из хулиганских побуждений, озорства, в процессе драки и т.д., то ответственность за такой вред на организацию возложена быть не может.

Ответственность за вред, причинённый государственными органами и их должностными лицами.

Вред гражданам и юридическим гражданам может быть причинён го­сударственными органами и их должностными лицами.

Статья 922 ГК различает: вред, причинённый в результате издания государственными органами актов, не соответствующих законодатель­ным актам; вред причинённый органами и должностными лицами орга­нов местного самоуправления; вред, причинённый незаконными дейст­виями (бездействием) в области административного управления. Воз­мещение первого из названных видов вреда (причинённого в результате издания актов, не соответствующих законодательным актам) возлага­ется на государственную казну, представителем которой названы фи­нансовые органы либо другие органы и граждане, выступающие по спе­циальному поручению. По прямому указанию ст. 922 ГК вред, причинён­ный в результате издания государственными органами актов, не соот­ветствующих законодательным актам, подлежит возмещению на осно­вании решения суда, независимо от вины органов и должностных лиц, издавших акт.

В отличие от изложенного, механизм возмещения вреда, причинён­ного органами местного самоуправления и их должностными лицами, подробно не раскрыт. Объясняется это, видимо, тем, что органы мест­ного самоуправления в Казахстане по существу ещё не сформированы, закон о порядке их организации и деятельности ещё не принят.

Вред, причинённый незаконными действиями в области администра­тивного управления, по ранее действовавшему ГК возмещался на об­щих основаниях лишь в случае, если он (вред) был причинён гражда­нину. За вред, причинённый такими действиями организациям, ответст­венность могла наступить лишь в порядке, специальными законами (на­ходящимися за пределами ГК). Пункт 3 ст. 922 нового ГК боле не преду­сматривает разного порядка возмещения вреда, причинённого гражда­нам и организациям (юридическим лицам). Данная норма содержит ещё две новеллы. Во-первых, после указания о возмещении вреда на общих основаниях с отсылкой к соответствующей статье (ст. 917 ГК) записано, что вред возмещается за счёт денежных средств, находящихся в распо­ряжении этих органов (т.е. государственных органов, являющихся субъ­ектами ответственности). Такая оговорка была необходима, поскольку п. 1 данной статьи предусматривает возмещение вреда, причинённого в результате издания актов, не соответствующих законодательным актам, за счёт государственной казны.

Второй новеллой являются указания о том, что при недостаточности денежных средств, находящихся в распоряжении госорганов — причини­телей вреда, вред возмещается субсидиарно за счёт государственной казны.

В самостоятельной статье (ст. 923 ГК) устанавливается ответствен­ность за вред, причинённый незаконными действиями органов доз­нания, предварительного следствия, прокуратуры и суда.

В пункте 1 перечислены условия, при которых вред подлежит возме­щению. Здесь, кроме известных и прежнему законодательству, названы впервые: незаконное применение в качестве меры пресечения домаш­него ареста, подписки о невыезде, а также незаконное помещение в психиатрическое или другое лечебное учреждение. Вред, перечислен­ными в п. 1 незаконными действиями, возмещается государством в пол­ном объёме, независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установ­ленном законодательными актами. Такой порядок законодательными актами РК ещё не установлен, поэтому при определении возмещения необходимо руководствоваться Положением о порядке возмещения ущерба, причинённого гражданину незаконными действиями органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда, утвер­ждённым Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 мая 1981 года «О возмещении ущерба, причинённого гражданину незаконными действиями государственных и общественных организаций, а также должностных лиц при исполнении ими служебных обязанностей».

На практике часто возникал вопрос о принципиальной возможности применения этого акта «союзного» законодательства на территории РК. В настоящее время эта возможность подтверждена Постановлением Конституционного Совета РК от 6 октября 1998 года.

Статья 449 прежнего ГК не давала ответа на вопрос о порядке воз­мещения вреда, причинённого гражданину органами дознания, предва­рительного следствия, прокуратуры и суда иными, кроме перечисленных в самом законе, действиями. Пунктом 2 ст. 923 ГК установлено, что вред, причинённый в результате иной незаконной деятельности указан­ных органов, возмещается по основаниям и в порядке, предусмотрен­ным ст. 922 ГК, т.е. статьёй, определяющей ответственность за вред, причинённый государственными органами, органами местного само­управления, а также их должностными лицами.

Пунктом 3 ст. 923 ГК предусмотрено, что вред, причинённый при осу­ществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи уста­новлена приговором суда, вступившим в законную силу. Формулировка «при осуществлении правосудия» не должна восприниматься широко, как охватывающая и случаи причинения вреда незаконным осуждением, предусмотренные п. 1 ст. 923 ГК. В силу прямого указания закона вред, причинённый гражданину в результате незаконного осуждения, возме­щается государством в полном объёме независимо от вины должност­ных лиц, в частности судьи. Таким образом, п. 3 ст. 923 ГК является об­щей нормой, которая применяется лишь в части, неурегулированной специальной нормой. Следовательно, под вредом, причинённым при осуществлении правосудия, имеется в виду вред, причинённый иными, кроме перечисленных в п. 1 ст. 923 ГК, действиями, например, вынесе­нием неправосудного решения по гражданскому делу, а также приня­тием не соответствующих закону постановлений – как по гражданскому, так и по уголовными делам, которыми дело не разрешается по существу (определений и т.д.).

В статье 924 ГК закреплено правило о возмещении вреда лицом, застраховавшим свою ответственность. В период СССР такой метод практически не применялся. Такого рода страхование стало практико­ваться с развитием рыночной экономики. Принят целый ряд норматив­ных актов, предусматривающих обязательное страхование имущест­венной ответственности, в частности, владельцев транспортных средств. С учётом новых реалий ст. 924 ГК устанавливает, что юридиче­ское лицо или гражданин, застраховавшие свою ответственность в по­рядке добровольного или обязательного страхования, при недостаточ­ности страховой суммы для полного возмещения причинённого вреда возмещают разницу между страховой суммой и фактическим размером ущерба.

Статьи 935-930 ГК, регламентирующие особенности возмещения вреда, причинённого несовершеннолетними и недееспособными, воспроизводят правила, имевшиеся в ГК КазССР, и содержат ряд но­велл. Согласно прежнему ГК частичную дееспособность несовершенно­летние приобретали по достижении 15 лет, и соответственно этому нормы о деликтной ответственности конструировались отдельно для несовершеннолетних, не достигших 15 лет (так называемых малолет­них), и отдельно для тех, кто достиг 15 лет, (так называемых подрост­ков). В новом ГК этот рубеж составляет 14 лет, что получает отражение и в гл. 47, причём об ответственности каждой из названных возрастных групп говорится в самостоятельной статье.

В соответствии с п. 1 ст. 925 ГК за вред, причинённый несовершенно­летним, не достигшим 14 лет (малолетним), отвечают его родители (усыновители) или опекуны, если не докажут, что вред возник не по их вине. Статья 925 ГК в качестве опекунов малолетнего рассматривает и соответствующие воспитательные и лечебные учреждения, учреждения социальной защиты населения или другие аналогичные учреждения, в которых находятся малолетние, нуждающиеся в опеке. Если же мало­летний причинил вред в то время, когда он находился под надзором об­разовательного, воспитательного, лечебного или иного учреждения, ко­торое не является его опекуном, но обязано осуществлять над ним над­зор (школы, гимназии, лицеи, детские сады), то ответственность возла­гается на это учреждение, если оно не докажет, что вред возник не по его вине в осуществлении надзора. Такую же ответственность п. 3 ст. 925 ГК возлагает на лиц, которые осуществляют надзор за малолетним на основании договора (няня, гувернантка и т.д.).

Условием ответственности как родителей и опекунов, так и учрежде­ний и иных лиц, осуществляющих надзор за детьми в момент причине­ния вреда, является их собственное виновное поведение. При этом вина родителей (опекунов) трактуется значительно шире, чем вина учрежде­ний и лиц, обязанных осуществлять надзор за малолетним в силу за­кона или договора.

Ответственность за вред, причинённый несовершеннолетним, несут оба родителя, в том числе и тот, который проживает отдельно от ре­бёнка. Родитель, проживающий не вместе с детьми, может быть осво­бождён от ответственности, если докажет, что по вине другого родителя или иных лиц, с которыми проживает ребёнок, он не имел возможности принимать участие в воспитании ребёнка.

В период действия прежнего ГК оставался открытым (нерешённым) вопрос о возможности привлечения к ответственности за вред, причи­нённый несовершеннолетними, их родителей, лишённых родительских прав. Положения семейного законодательства о том, что лишение роди­тельских прав влечёт за собой утрату всех прав, основанных на факте родства с детьми, не позволяли говорить о том, что такие родители не освобождаются от обязанности возмещения вреда. В то же время нельзя было не учитывать, что зачастую причинение вреда детьми тех лиц, которые лишены родительских прав, является результатом их ви­новных действий по ненадлежащему воспитанию своих детей, допу­щенных ещё до лишения родительских прав.

Видимо, с учётом этого ст. 927 ГК установлено, что на родителя, ли­шённого родительских прав, суд может возложить ответственность за вред, причинённый его несовершеннолетними детьми в течение трёх лет после лишения родителя родительских прав, если будет установ­лено, что поведение ребёнка, повлекшее причинение вреда, явилось следствием ненадлежащего осуществления им обязанностей по воспи­танию ребёнка. Статья может применятся как в отношении родителей, чьи дети причинили вред в возрасте до 14 лет, так и в отношении роди­телей подростков (несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет).

Несовершеннолетних в возрасте от 14 до 18 лет ГК признаёт делик­тоспособными и потому ответственность за вред, причинённый ими, возлагается на них самих. Для случаев, когда у несовершеннолетнего в указанном возрасте нет имущества или иных источников доходов, дос­таточных для возмещения вреда, вред должен быть возмещён полно­стью или в недостающей части его родителями (усыновителями) или попечителем, если последние не докажут, что вред возник не по их вине. Новеллой является то, что подобная дополнительная (субсидиар­ная) ответственность возлагается и на воспитательные, лечебные уч­реждения, учреждения социальной защиты населения и иные аналогич­ные учреждения, являющиеся попечителем несовершеннолетних в воз­расте от 14 до 18 лет.

Ответственность за вред, причинённый гражданами, признан­ными недееспособными или ограниченно дееспособными, а также гражданином, не способным понимать значение своих действий, наступает по правилам, которые в своей основе совпадают с правилами прежнего ГК.

Одной из принципиальных новелл, закрепляемых в рассматривае­мых статьях, является то, что при определенных обстоятельствах до­пускается возмещение вреда за счет имущества причинителя вреда, ко­торый на момент причинения вреда не рассматривается в качестве субъекта ответственности. В прежнем ГК отсутствовала и закрепленная в п. 3 ст. 930 ГК норма о том, что если вред причинен лицом, которое не способно понимать значение своих действий или руководить ими вследствие душевной болезни или слабоумия, то обязанность возмес­тить вред может быть возложено судом на проживающих совместно с этим лицом его трудоспособных: супруга, родителей, совершеннолетних детей, которые знали о таком состоянии причинителя вреда, но не ста­вили вопрос о признании его недееспособным и учреждении над ним опеки.

Некоторые из новых норм законодательно закрепляет положения, ко­торые в период действия прежнего законодательства были сформули­рованы судебной практикой или выводились путем толкования.

В частности, это относится к положениям, закреплённым в пп. 2 и 4 (ч. 1) ст. 925, ч. 2 п. 2 ст. 926, п. 2 ст. 928 ГК.

К примеру, в прежнем законодательстве не было четкого и прямого указания о том, что обязанность родителей (усыновителей), опекунов по возмещению вреда, причиненного их малолетними детьми (подопеч­ными), не прекращается с достижением малолетним совершеннолетия или появления у него имущества, достаточного для возмещения вреда. Но учитывая. Что ответственность родителей (опекунов), а также лиц, осуществляющих надзор за детьми в момент причинения вреда, насту­пает за их собственное виновное поведение, цивилистическая наука и судебная практика делали однозначный вывод: обязанность родителей (усыновителей) и опекунов по возмещению вреда, причиненного мало­летними, не прекращается с достижением малолетними совершенноле­тия. Такое решение действовавшим ранее законом прямо не преду­сматривалось, но вытекало из него. Ныне данное положение закреплено в п. 4 ст. 925 ГК.

Судебная практика еще в период действия прежнего ГК выработало следующее положение: если вред причинен несколькими несовершен­нолетними, то организации и граждане, на которые возлагается ответ­ственность за этот вред, отвечает перед потерпевшим не солидарно, а в долевом отношении. Это положение применяется как в случаях, когда они сами отвечают за причиненный вред, но на лиц, указанных в п. 2 ст. 926 ГК, возлагается субсидиарная (дополнительная) ответственность,

Ст. 931 ГК определяет основания и порядок возмещения вреда, причиненного деятельностью, создающей повышенную опасность для окружающих, иначе говоря, источником повышенной опасности. ГК не дает легального определения этого понятия. В литературе и су­дебной практике под деятельностью, создающей повышенную опас­ность для окружающих, принято понимать деятельность, осуществление которой создает повышенную вероятность причинения вреда из-за не­возможности полного контроля за ней со стороны человека, а также деятельность по использованию, транспортировки, хранению предме­тов, веществ и иных объектов производственного и иного назначения, обладающих такими же свойствами. В рассматриваемой статье дан примерный перечень видов источников повышенной опасности (транс­портные организации, промышленные предприятия, стройки, владельцы транспортных средств и др.).

Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, более жесткая, чем общая ответственность за причинение вреда, поскольку только умысел потерпевшего или непреодолимая сила исключают наступление ответственности. Из сказанного следует, что для возникновения обязанности возместить вред, причиненный источни­ком повышенной опасности, достаточно установить факт причинения вреда соответствующей деятельностью и наличие причинной связи ме­жду такой деятельностью и наступившим результатом. Наличия вины для наступления ответственности не требуется.

Характеристика непреодолимой силы в новом ГК также претерпела некоторые изменения: если прежним ГК непреодолимая сила рассмат­ривалась как событие, т.е. как обстоятельство, не зависящее от воли людей, то теперь она квалифицируется как обстоятельство, что позво­ляет подводить под понятие непреодолимой силы не только природные, но и социальные явления (военные действия, социально-экономические и межнациональные конфликты и т.д.). Надо иметь в виду, что непре­одолимая сила наступает в качестве внешнего обстоятельства по отно­шению к причинившей вред деятельности. Если же речь идет о каком-то внутреннем по отношению к деятельности, причинившей вред, обстоя­тельстве (например, о невозможности быстро погасить большую ско­рость автомобиля), то это уже не будет рассматриваться в качестве не­преодолимой силы.

Ст. 931 ГК четко определяет фигуру субъекта ответственности. Со­гласно ч. 2 п. 1 ст. 931 ГК – это гражданин или юридическое лицо, кото­рое владеет источником повышенной опасности на праве собственно­сти, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на любом другом законном основании (договоре имущественного найма, доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения компетентного органа о передаче источника и т. п.).

В п. 2 ст. 931 ГК регламентируются условия и порядок возмещения вреда, причинённого в результате взаимодействия источников по­вышенной опасности.

ГК различает две ситуации, и для каждой из них установлен свой по­рядок возмещения вреда.

Первая ситуация охватывает случаи, когда в результате взаимодей­ствия источников повышенной опасности вред причиняется третьим ли­цам. В качестве последних могут фигурировать лица, находившиеся вне источника (к примеру, транспортного средства): пешеходы, велосипеди­сты, а также лица, связанные с владельцами источников гражданско-правовыми договорами (пассажиры, кондукторы), и иные лица, в том числе члены семьи владельца транспортного средства. В этой ситуации владельцы всех столкнувшихся источников повышенной опасности не­сут солидарную ответственность независимо от вины перед потерпев­шим.

Вторая ситуация касается случаев, когда в результате взаимодейст­вия источников повышенной опасности вред причиняется самим их вла­дельцам (одному или всем). В такой ситуации вред возмещается по об­щим правилам возмещения вреда. То есть вред, причинённый одному из владельцев по вине другого, возмещается виновным; вред, понесён­ный виновным владельцем, остаётся невозмещённым; при наличии вины обоих владельцев размер возмещения определяется с учётом вины каждого; при отсутствии вины всех столкнувшихся владельцев ни один из них не имеет права на возмещение.

Из приведённого выше положения ГК вытекает, что не признаётся владельцем источника повышенной опасности и не несёт ответственно­сти за вред перед потерпевшим лицо, управляющим источником повы­шенной опасности в силу трудовых отношений с владельцем этого ис­точника, например, шофёр автомобиля. В жизни не исключены случаи, когда источник повышенной опасности оказывается под управлением лица, неправомерно завладевшего им. В период действия прежнего гражданского законодательства судебная практика твёрдо исходила из того, что владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причинённый этим источником, если докажет, что источник выбыл из обладания владельца в результате противоправных действий других лиц. Ответственность за вред, причинённый источником повышенной опасности в таких случаях суды возлагали на лиц, противоправно за­владевших источником. Вместе с тем судебная практика не исключала и совместной ответственности владельца источника повышенной опасно­сти и лица, завладевшего им (источником), если устанавливала вину владельца в противоправном изъятии источника из его обладания. Дан­ная позиция судебной практики нашла законодательное закрепление в п. 3 ст. 931 ГК.

Статья 935 ГК определяет последствия случаев, когда в возникнове­нии вреда виновен не только причинитель, но и потерпевший. В ст. 453 ГК КазССР говорилось о влиянии на возмещение вреда только гру­бой неосторожности потерпевшего и не упоминалось о его умысле. В отличие от данной статьи п. 1 ст. 935 ГК предусматривает, что вред, возникший в следствие умысла потерпевшего, возмещению не подле­жит. В данном случае не имеет значения, причинён вред обычными дей­ствиями или деятельностью, создающей повышенную опасность для ок­ружающих.

Грубая неосторожность потерпевшего влечёт только снижение раз­мера возмещения в тех случаях, когда ответственность причинителя ос­новывается на вине. Такой вывод следует из формулировки п. 1: «в за­висимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда…»

Если же ответственность причинителя наступает независимо от вины (к примеру, ответственность владельца источника повышенной опасно­сти), то с учётом грубой неосторожности потерпевшего размер возме­щения ему должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законодательными актами не предусмотрено иное. Одно из таких исключений предусматривается самим же ГК: при причинении вреда жизни и здоровью гражданином полный отказ в возмещении со ссылкой на вину самого потерпевшего не допускается.

В п. 4 ст. 935 ГК закреплено правило, которое раннее предусматри­валось в подзаконных актах: вина потерпевшего не учитывается при возмещении дополнительных расходов, вызванных повреждением здо­ровья; при возмещении вреда лицам, понёсшим ущерб в результате смерти гражданина, являющегося кормильцем, а также при возмещении расходов при погребении.

Простая неосторожность потерпевшего в обязательствах из причи­нения вреда учёту не подлежит, то есть она не влечёт ни освобождения причинителя от ответственности, ни уменьшения размера его ответст­венности.

В п. 5 ст. 935 ГК воспроизведена содержавшаяся и в прежнем зако­нодательстве норма о праве суда уменьшить размер возмещения вреда, причинённого гражданином, с учётом его имущественного поло­жения. В силу прямого указания ГК норма не распространяется на слу­чаи, когда вред причинён действиями, совершёнными умышленно. В прежнем ГК последней оговорки не было.

Объём и способы возмещения имущественного вреда.

Согласно ст. 917 ГК, определяющей общие основания ответственно­сти за причинение вреда, «вред… подлежит возмещению в полном объ­ёме…»

Об объёме и одновременно о способах возмещения имущественного вреда говорится в ст. 934 ГК, в соответствии с которой, удовлетворяя требования о возмещении вреда, суд сообразно обстоятельствам дела обязывает лицо, ответственное за вред, полностью возместить причи­нённые убытки или возместить его в натуре (предоставить вещь того же рода и качества, исправить повреждённую вещь и т.п.).

Из содержания ст. 934 ГК вытекает, что по своему способу возме­щения вреда может быть натуральным и компенсационным.

Возместить причинённый вред в натуре – это значит вместо уничто­женного или повреждённого имущества предоставить потерпевшему вещь того же рода и качества или исправить повреждённую вещь.

Компенсировать причинённый вред – это значит возместить причи­нённые убытки, иначе говоря, выплатить денежную компенсацию причи­нённого вреда. Вопрос о выборе того или другого из указанных способов возмещения должен решаться согласно ст. 934 ГК в зависимости от об­стоятельств дела.

Размер возмещения, как правило, соответствует объему причинен­ного вреда, чем обеспечивается восстановление потерпевшему такого имущественного положения, какое он имел до причинения вреда.

Бывает случаи, когда потерпевший в той или иной мере сам содейст­вует причинению себе вреда. В этих условиях тяжесть вины потерпев­шего играет существенную роль при разрешении вопроса об ответст­венности лица, к которому предъявлено требование о возмещении вреда.

Согласно п. 1 ст. 935 ГК вред, возникший вследствие умысла потер­певшего, возмещению не подлежит.

Но вина потерпевшего может выразится не только в форме умысла, но и в форме неосторожности. «Если грубая неосторожность самого по­терпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, то в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда  раз­мер возмещения может быть уменьшен» (п. 2 ст. 935 ГК).

Несколько иначе решается вопрос в случаях, когда вред причинён при отсутствии вины причинителя. Согласно п. 3 ст. 935 ГК при грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя в слу­чаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законодательными актами не предусмотрено иное. Но при причинении вреда жизни и здоровью гражданина полный отказ возмещении вреда не допускается.

Согласно п. 5 ст. 935 ГК суд может уменьшить размер возмещения вреда, причиненного гражданином, в зависимости от его имуществен­ного положения. Данное правило применяется при причинении вреда гражданином не только другому гражданину, но и юридическому лицу. В данной норме говорится о праве суда уменьшать размер возмещения, следовательно, имущественное положение гражданина — причинителя вреда – ни при каких обстоятельствах не может служить основанием для полного освобождения его от обязанности возместить причиненный вред. Не может быть уменьшен размер возмещения вреда, причинен­ного умышленными действиями.

Ответственность за вред, причиненный вследствие недостатков товаров, работ, услуг

Вред (как личный, так и имущественный) может быть причинен граж­данину или юридическому лицу вследствие различных недостатков товаров, работ и услуг. Но вред может быть причинён и в том случае, если товары (работы, услуги) никаких недостатков не имели, но сущест­вовали особые правила пользования ими, несоблюдение которых по­требителем этого товара, вследствие несообщения их ему продавцом или изготовителем, и повлекло причинение вреда.

Ответственность за оба вида вреда предусмотрена ст. 947—950 ГК.

Возмещение вреда, причинённого жизни, здоровью или имуществу потерпевшего вследствие конструктивных, рецептурных или иных не­достатков товара, работы или услуги, в качестве деликта было преду­смотрено впервые в Основах.

Согласно ст. 947 ГК право на возмещение вреда, причинённого вследствие недостатков товара, работы или услуги либо вследствие не­достоверной или недостаточной информации о товаре (работе, услуге), имеет любой потерпевший независимо от того, состоял ли он в дого­ворных отношениях с продавцом (изготовителем товара, исполнителем работы или услугодателем) или нет. Другими словами, потерпевшим может быть сам покупатель товара (заказчик работы, услуги) либо лицо, к которому перешёл товар (результат работы) от покупателя (заказчика) по какому-либо правовому основанию, члены семьи покупателя (заказ­чика), соседи и любые другие лица, имущество которых пострадало от пожара, возникшего из-за самовозгорания телевизора, и т.п. В роли по­терпевших могут выступать как граждане, так и юридические лица.

Кроме того, ответственность за вред в этом случае наступает неза­висимо от вины продавца или изготовителя (исполнителя).

Вместе с тем в ст. 947 ГК сделана существенная оговорка о том, что изложенное в ней правило применяется лишь в случаях приобретения товара (работы, услуги) в потребительских целях. Из этого следует, что, если причинившие вред товары (работы, услуги) были приобретены для использования в предпринимательской деятельности, то ответствен­ность наступает на общих основаниях, в частности, при наличии вины причинителя вреда.

Ответственность за вред, причинённый вследствие недостатков то­вара либо непредоставления о нём полной и достоверной информации, несут продавец или изготовитель. Право выбора, к кому из них предъя­вить соответствующее требование, принадлежит самому потерпевшему (п. 1 ст. 948 ГК). ГК не исключает одновременного обращения потер­певшего к каждому из них. Если вред причинён вследствие недостатков работы или услуги, то он должен быть возмещён исполнителем, т.е. ли­цом, выполнившим эту работу (оказавшим данную услугу).

В качестве продавцов, изготовителей или исполнителей, несущих от­ветственность за причинение вреда, могут выступать любые граждане и юридические лица.

Согласно п. 1 ст. 949 ГК вред, вызванный недостатками товара (ра­боты, услуги), подлежит возмещению, если он причинён в течение уста­новленных сроков годности (службы) товара (работы, услуги), а если срок годности (службы) не установлен, то в течение десяти лет со дня производства товара (работы, услуги).

При применении указанной нормы следует иметь в виду, что сроки годности устанавливаются законом, иными нормативными правовыми актами, обязательными требованиями государственных стандартов и другими обязательными правилами на продукты питания, парфюмерно-косметические товары, медикаменты, товары бытовой химии и т.п. Сроки службы устанавливаются на товары (результаты работ) типа хо­лодильников, телевизоров, фотоаппаратов, предназначенных для дли­тельного использования.

Ограничивая ответственность за вред, причинённый вследствие не­достатков товара, работы или услуги, сроками годности или службы, а если такие сроки не установлены – календарным сроком в десять лет со дня производства товара (работы, услуги), ст. 949 ГК предусматривает и некоторые исключения из этого правила.

Согласно п. 2 ст. 949 ГК за пределами упомянутых сроков вред под­лежит возмещению:

1) если в нарушение требований законодательных актов срок годно­сти (службы) не установлен;

2) если покупатель (потребитель) не был предупреждён о необходи­мых действиях по истечении срока годности (службы) и о возможных по­следствиях при невыполнении указанных требований.

Как уже указывалось, вред, причинённый вследствие недостатков то­варов, работ, услуг, подлежит возмещению продавцом или изготовите­лем (исполнителем) независимо от их вины. Вместе с тем ГК преду­сматривает и основания освобождения от ответственности за такой вред: согласно ст. 950 продавец или изготовитель товара, исполнитель работы или услуги освобождаются от ответственности только в случаях, если докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или на­рушения потребителем правил пользования товаром (результатами ра­боты, услуги) или их хранения.

О нарушении потребителем установленных правил пользования товаром, результатами работы, услуги или их хранения можно говорить при несоблюдении как обычных правил пользования и хранения, так и специальных правил, характерных лишь для пользования и хранения данного конкретного товара (результата работы). Если соблюдать обыч­ные правила должны все, поскольку предполагается, что они общеизве­стны, то соблюдать специальные правила могут только те лица, которые о них знают. Следовательно, если для безопасного использования то­вара (работы, услуги), его хранения, транспортировки, утилизации необ­ходимо соблюдать специальные правила, то изготовитель (исполни­тель) обязан указать эти правила в сопроводительной документации на товар (работу, услугу), на этикетке, маркировке или иным способом, а продавец (исполнитель) обязан довести эти правила до сведения по­требителя.

Ответственность за причинение морального вреда

Ответственность за причинение морального вреда предусматри­вается ст. 9, 141,142,143 и 352 ГК, ст. 18 Закона о защите прав потреби­телей, ст. 42 Закона о печати и др.

Многочисленность норм, в которых характер регулирования возме­щения данного вида вреда не всегда был одинаков, послужило причи­ной тому, что 22 дек. 1995 года, затем 21 июня 2001 года Пленум Вер­ховного Суда РК принял постановление (имеющее нормативный харак­тер) №10 «О применении судами законодательства о возмещении мо­рального вреда». В данном постановлении Пленум дал ряд руководя­щих разъяснений по вопросам применения законодательства о возме­щении морального вреда, имеющих целью привести судебную практику в определённое единообразие.

Как указано в п. 1 ст. 951 ГК, под моральным вредом понимается нарушение, умаление или лишение личных неимущественных благ и прав физических и юридических лиц, в том числе нравственные или физические страдания (унижение, раздражение, подавленность, гнев, стыд, отчаяние, физическая боль, ущербность, дискомфортное со­стояние и т.п.), испытываемые (претерпеваемые, переживаемые) потер­певшим в результате совершённого против него правонарушения.

Из данного определения вытекает, что возмещаются не всякие физи­ческие и нравственные страдания, вызванные действиями другого лица, а только такие, которые причинены, во-первых, действиями неправо­мерными, во-вторых, нарушающими права того лица, которому причине­ны страдания. По этой причине возмещению подлежат, например, нрав­ственные страдания, вызванные распространением несоответствующих действительности сведений, порочащих честь и достоинство. Но если распространены сведения, которые хотя и могут причинить страдания человеку, но соответствуют действительности (например, о неблаговид­ных действиях этого человека, совершённом им преступлении и т.п.), то такие страдания не возмещаются.

Не возмещаются также страдания, претерпеваемые вследствие со­вершения неправомерных действий против других лиц (например, ли­цом, оказавшимся свидетелем правонарушения). Следовательно, пред­посылкой возмещения морального вреда является установление кон­кретного правонарушения, вызвавшего причинение физических и нрав­ственных страданий.

Моральный вред может быть причинён нарушением как имуществен­ных прав, так и личных нематериальных благ. Моральный вред, причи­нённый нарушением нематериального блага, подлежит возмещению на основании ст. 951 ГК.

Моральный вред, причинённый нарушением имущественных прав, возмещается по правилам ст. 142 и 352 ГК.

По общему правилу, ответственность за моральный вред наступает в случае вины причинителя.

В случаях, предусмотренных п. 3 ст. 951 ГК, возмещение морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда.

Статья 952 ГК предусматривает, что моральный вред возмещается в денежной форме и независимо от подлежащего возмещению имущест­венного вреда, а также устанавливает порядок определения размера морального вреда.

Обязательства вследствие неосновательного  обогащения.

Понятие и значение обязательств вследствие неосновательного обогащения.

 Обязательство вследствие неосновательного обогащения относится к внедоговорным охранительным обязательствам, имеющей целью охрану собственности. Регулируется оно ст. 953-960 ГК. В соответствии со ст. 953 ГК лицо, которое без установленных законодательством или сделкой оснований  приобрело или сберегло имущество (при­обретатель) за счёт другого лица (потерпевшего), обязано возвра­тить последнему неосновательно приобретённое или сбережённое имущество (неосновательное обогащение). Обязанность возврата наступает и тогда, когда основание, по которому приобретено или сбе­режено имущество, отпало последствие¹.

В ст. 953 ГК раскрываются основные признаки и основания возникно­вения обязательства. В качестве сторон обязательства здесь высту­пает кредитор (потерпевший) и должник – лицо, неосновательно при­обретшее или сберегшее имущество (приобретатель). Сторонами обя­зательства могут выступать юридические лица, граждане и государство.

При этом взыскание имущества в доход государства представляет со­бой обязательство вследствие неосновательного обогащения лишь в том случае, если неосновательное обогащение произошло за счёт государ-

¹ Следует отметить, что в КазССР (ст. 467-470) говорилось об обязательствах, возникающих вследствие приобретения или сбережения имущества за счёт другого лица без достаточных основа­ний. В гражданских кодексах всех других союзных республик (кроме ГК Украинской ССР), в частности, в ст. 473-474 ГК РСФСР, говорилось об обязательствах, возникающих из неосновательного приобре­тения или сбережения имущества.

ства, т.е. именно оно стало потерпевшим. В противном случае, между государством и обогатившимся лицом возникает публично-пра­вовое отношение, имеющие карательный, штрафной, а не кондикцион­ный характер².

Объектом обязательства является имущество. Термин «имуще­ство», используемый в ст. 953 ГК, включает в себя в соответствие со ст. 115 ГК не только вещи, но и имущественные права и блага. К нематери­альным благам неосновательное обогащение непримиримо, к их защите применяется иные правовые средства (восстановления первоначаль­ного положения, возмещение причинённых убытков и т.п.).

Основаниями возникновения обязательства являются: 1) приоб­ретение или сбережение имущества одним лицом за счёт уменьшения имущества другого лица; 2)отсутствие или последующее отпадение правовых оснований; 3) отсутствие у неосновательного приобретателя умысла приобрести или сберечь чужое имущество.

Законодатель различает два вида обязательств вследствие неос­новательного обогащения:

— обязательства вследствие неосновательного приобретения имуще­ства;

— обязательства вследствие неосновательного сбережения имуще­ства.

Неосновательное приобретение имущества означает увеличение имущества у одного при одновременном уменьшении соответствующего имущества у другого лица (например, ошибочная оплата несуществую­щего долга, получение организацией продукции, стоимость которой оп­лачена другой организацией, и пр.). При этом недостаточно перехода имущества просто в фактическое владение приобретателя, у послед­него должно возникнуть право на имущество (право собственности, хо­зяйственного ведения, оперативного управления).

Под неосновательным сбережением имущества понимаются слу­чаи, когда имущество должно уменьшиться, но не уменьшилось из-за того, что затраты произвело другое лицо. Например, при ошибочной оп­лате потерпевшим долга вместо заёмщика последний сберёг имущество за счёт потерпевшего, и у него возникает обязанность по возврату неос­новательно сбережённого. Сбережения также возможно вследствие не­основательного использования чужой вещи ( например, используется ошибочно принятые за свои продукты, стройматериалы и др.).

Обязательства из неосновательного сбережения можно классифици­ровать в зависимости от характера сбережённого имущества на два вида: 1) обязательства вследствие невыплаты вознаграждения за не­ дол-

но полученную выгоду ( с подвидами: на сбережения от пользования чужим имуществом, чужими правами или чужими услугами) и 2) обяза­тельства вследствие отпадения  правового основания  сбережения.  Вы-

² См.: Климович А.В. Кондикционные обязательства в гражданском праве: Автореф. …

дис. канд. юрид. наук. Владивосток, 2002. С. 17.

деление этого вида связано с тем, что при отпадении правового основа­ния, по которому имущество было некогда приобретено приобретате­лем, можно говорить не о противоправности приобретения ( оно было юридически безупречным), а о неправомерности дальнейшего оставле­ния имущества у приобретателя³ ( например, получение имущества по завещанию, которое впоследствии было признано недействительным ).

Об отпадении правового основания сбережения имущества можно говорить и при расторжении договора. При расторжении договора сто­рона не лишена права истребовать ранее исполненное, если другая сторона неосновательно обогатилась

Подобный случай имел место в арбитражной практике Арбитражной комиссии при Торгово-промышленной палате РК. Истец поставил ответ­чику груз (мазут). Ответчик длительное время мазут не оплачивал, и то­гда истец использовал право на односторонний отказ от исполнения до­говора, в связи с чем договор был расторгнут. Истец просил применить норму о неосновательном обогащении и на основании п. 1 ст. 955 ГК вернуть имущество в натуре.

Арбитражная комиссия иск удовлетворила, указав, что норма п. 4 ст. 403 ГК (стороны не вправе требовать возмещения того, что было испол­нено ими по обязательству до момента расторжения или изменения до­говора) в данном случае неприменима. Положения п. 4 ст. 403 ГК не ис­ключают возможности истребовать в качестве неосновательного обога­щения полученное до расторжения договора исполнение, если встреч­ное удовлетворение получившей их стороной не было предоставлено и обязанность его представления отпала. При ином подходе на стороне ответчика имело бы место неосновательное обогащение.

Подобный подход к решению проблемы был продемонстрирован и в других странах, в частности, Российской Федерации⁴.

В ст. 953 ГК говорится о приобретении или сбережении «без установ­ленных законодательством или сделкой оснований». Но поскольку ос­нования  приобретения имущественных прав могут быть установлены и административными актами, то данную формулировку следует тракто­вать расширительно.

Обязательство вследствие неосновательного обогащения может воз­никнуть в результате действий неосновательного приобретателя (например, присвоение найденных денег), потерпевшего (например, ошибочная оплата чужого долга) или третьего лица (например, железная дорога выдала груз не тому грузополучателю). В последнем случае обязательство возникает между законным грузополучателем и неосно­вательным приобретателем, но возникает оно в результате действий

³ См.: Климович А.В. Указ. соч. С. 20–21.

⁴ См.: п. 1 приложения к информационному письму Президиума Высшего Арбитражного суда РФ от 11 января 2003 г. №49 «Обзор практики рассмотрения споров, связанных с применением норм о неосновательном обогащении» // Гражданский кодекс Российской Федерации. С постатейным прило­жением практики Конституционного суда РФ, Верховного суда РФ, Высшего Арбитражного суда РФ / Сост. Д.В. Мурзин. Изд. 2-е, перераб. и доп. М.: Изд. группа Норма-Инфра М., 2001. С. 926.

­третьего лица – железной дороги. В отдельных случаях обязательство может быть результатом не действия, а события (например, строитель­ные материалы организации в результате наводнения перемешались с аналогичными материалами других организаций).

Обязательства из неосновательного обогащения называют ещё кон­дикционными обязательствами. Традиция идёт из римского права, в котором в ряду квазиконтрактов выделялось исполнение недолжного (solutio indebiti). Исполнение недолжного по ошибке в пользу ложного кредитора порождает на стороне исполнившего цивильное требование о возвращении полученного, защищённое кондикционным иском (condictio).

В зависимости от обстоятельств дела выделяют:

• condictio indebiti – кондикционный иск об истребовании исполнен­ного в отсутствие долга;
• condictio sine causa – кондикционный иск об истребовании передан­ного в отсутствие правомерного основания;
• condictio of turpem causam – кондикционный иск о переданном на по­рочном основании;
• condictio of rem dati re non secuta – кондикционный иск об истребова­нии переданной в собственность вещи, когда ожидаемого встречного представления не последовало⁵.

Обязательство вследствие неосновательного обогащения – обяза­тельство имущественного характера, не связанное неразрывно с лич­ностью должника или кредитора, поэтому оно не прекращается смер­тью гражданина, являющегося приобретателем или потерпевшим. Его место в правоотношении занимают  наследники в порядке общего пра­вопреёмства. То же происходит в случае реорганизации юридического лица, выступающего стороной обязательства.

Если имущество неосновательно приобретено или сбережено со­вместно несколькими лицами, то исходя из природы обязательства вследствие неосновательного обогащения и положений ст. 286 и п. 1 ст. 287 ГК, их обязанность возвратить неосновательное обогащение носит долевой характер в отличие от солидарной ответственности, особо ус­тановленной для лиц, совместно причинивших вред⁶.

Имущество, неосновательно приобретённое или сбережённое, должно быть, по общему правилу, возвращено неосновательным при­обретателем. В то же время в ст. 960 ГК указывается, что не подлежит возврату в качестве неосновательного обогащения:

1) имущество, переданное во исполнение обязательства до наступ­ления срока исполнения, если обязательством не предусмотрено иное;

2) имущество, переданное во исполнение обязательства по истече­нии срока исковой давности;

⁵ См.: Дождев Д.В. Римское частное право: Учебник для вузов. М.: Изд. группа «Норма ИНФРА», 1996. С. 546-547.

⁶ См.: Климович А.В. Указ. соч. С. 17-18.

3) денежные суммы и иное имущество, предоставленные гражданину при отсутствии недобросовестности с его стороны, в качестве средств для существования (заработная плата, авторское вознаграждение, воз­мещение вреда жизни или здоровью, пенсия, алименты и т.п.) и исполь­зованные приобретателем;

4) денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполне­ние несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязатель­ства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

В первых двух случаях вообще нет неосновательного приобретения. Должник исполняет свою обязанность по сделке, уменьшения имуще­ства нет, так как должник всё равно передал бы его кредитору, с наступ­лением срока исполнения получение имущества приобретает правовое основание. Точно так же законом допускается возможность доброволь­ного исполнения обязательства, лишённого правовой защиты в связи с истечением срока исковой давности (ст. 186 ГК).

Нет неосновательного обогащения и в четвёртом случае, так как по­терпевший сознательно и безвозмездно предоставил приобретателю денежные суммы и иное имущество.

В третьем случае неосновательное приобретение имеется, но здесь проявляется общее правило, в соответствии с которым излишне выпла­ченные гражданам заработная плата или аналогичные денежные суммы при наличии определённых условий обратно не взыскиваются. В случае, предусмотренном в п. 3 ст. 960 ГК, такими условиями являются: 1) доб­ровольная выплата вознаграждения организацией; 2)отсутствие счётной ошибки; 3) добросовестность действий приобретателя.

Содержание обязательств вследствие неосновательного обога­щения.

Основной обязанностью неосновательного приобретателя в со­ответ­ствии со ст. 953 ГК является возврат неосновательно приобре­тённого или сбережённого. На данные обязательства также распро­страняется принцип реального исполнения обязательств: имущество должно быть возмещено в натуре. Правда, имеются в виду вещи, опре­деляемые ро­довыми признаками, так как истребование индивидуально-определён­ных вещей производится по виндикационному иску. В случае невозможности возвратить имущество того же рода и в таком же объёме возникает обязанность возместить его стоимость, определяемую на момент приобретения, а не на момент предъявления иска или возврата имущества, а также возместить убытки, вызванные последующим из­менением стоимости имущества, если приобретатель не возместил его стоимость немедленно после того, как узнал о неосновательности обо­гащения (ст. 956 ГК).

Лицо, неосновательно временно пользовавшееся чужим имуществом (без намерения его приобрести) либо чужими услугами, должно возмес­тить потерпевшему то, что сберегло вследствие такого пользования по цене, существовавшей на момент, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило (ст. 957 ГК).

При неосновательной передаче права другому лицу путём уступки требования или иным образом лицо, передавшее право, является по­терпевшим в обязательстве вследствие неосновательного обогащения, а лицо, которому право было передано, – приобретателем.

В этом случае потерпевший вправе требовать: восстановления преж­него положения, т.е. по существу возврата переданных им прав; воз­врата ему документов, удостоверяющих переданное право (сертифика­тов, передаточных актов, текста договора о залоге прав и т.д.); возме­щения ему расходов, связанных с восстановлением прежнего положе­ния.

Дополнительной обязанностью неосновательного приобрета­теля выступает обязанность возвратить или возместить все доходы, ко­торые он извлёк или должен был извлечь из этого имущества с того времени, когда он узнал или должен был узнать о неосновательности приобретения или сбережения (ст. 958 ГК). ГК устанавливает, кроме того, правило о возмещении понесённых необходимых затрат на иму­щество с того момента, с которого оно обязано возвратить доходы (ст. 959 ГК). Доходами, о которых идёт речь в ГК, чаще всего выступает воз­награждение (интерес), т.е. проценты на денежные суммы.

По существу правила взыскания доходов с неосновательного приоб­ретения аналогичны правилам ст. 263 ГК о возмещении доходов добро­совестным владельцем по виндикационному иску. Основное отличие состоит в том, что при предъявлении виндикационного иска речь идёт о доходах, извлечённых за время владения индивидуально-определённой вещью.

По виндикационному иску истребуется индивидуально-определён­ная вещь, принадлежавшая истцу на праве собственности, хозяйствен­ного ведения или оперативного управления; по кондикционному иску ис­требуется имущество, обладающее родовыми признаками, которое не может быть обособлено от другого имущества ответчика.

Из содержания обязательства вследствие неосновательного обога­щения вытекают: основные принципы отграничения его от обязатель­ства, возникающего вследствие причинения вреда. Если для по­следнего характерна противоправность действий причинителя, то дей­ствия неосновательного приобретателя часто бывают правомерными. Ответственность за причинение вреда наступает, как правило, при на­личии вины, в то время как в действиях неосновательного приобрета­теля не должно быть умысла на неосновательное приобретение. Разли­чен и объём возмещения: при деликтных исках полностью возмещается причинённый ущерб, при исках из неосновательного обогащения воз­вращается только то имущество, которое было неосновательно приоб­ретено или сбережено. Необходимо отличать обязательства вследствие неосновательного обогащения и от других смежных правоотношений. В частности, поскольку эти обязательства являются внедоговорными, при неисполнении должником договорной обязанности нет оснований для предъявления кондикционного иска. В данном случае отсутствует приобретение или сбережение имущества, договорная обязанность подлежит исполнению.

Принципиально важное значение имеют положения ст. 954 ГК. По прежнему законодательству неосновательное обогащение существо­вало как самостоятельное внедоговорное обязательство наряду с дого­ворным, деликтным и виндикационными требованиями. Неоснователь­ное обогащение рассматривалось как своеобразный резервный (запас­ной) институт, который применялся только в случае, если нарушенные интересы потерпевшего не могли быть защищены с помощью вещного, договорного или деликтного исков.

С включением в ГК ст. 954 положение изменилось. Неосновательное обогащение приобрело характер общей защитной меры, которая мо­жет использоваться как самостоятельно, так и наряду с другими требо­ваниями, включёнными в ст. 954 кодекса. Иными словами, изменилось место неосновательного обогащения в системе гражданско-правовых институтов, из резервного он превратился в универсальный институт защиты гражданских прав⁷.

Неосновательное обогащение может применятся одновременно со следующими требованиями:

• о возврате исполненного по действительной сделке;
• об истребовании имущества собственником из чужого незаконного владения;
• одной стороны в обязательстве к другой о возврате исполненного в связи с этим обязательством;
• о возмещении вреда, в том числе причинённого недобросовестным поведением обогатившегося лица.

Рассмотрим каждый из этих случаев.

1. Соотношение кондикционных обязательств и недействитель­ных сделок. Связь здесь просматривается в том, что всё полученное по недействительной сделке и есть неосновательное обогащение. При признании сделки недействительной применяются последствия, преду­смотренные ст. 157 ГК (двусторонняя реституция, односторонняя рести­туция, недопущение реституции). Предусмотрено также взыскание убытков, связанных с признанием сделки недействительной.

В то же время в соответствии с подп. 1 ст. 954 ГК одновременно мо­гут быть применены нормы ГК о неосновательном обогащении, разви­вающие и дополняющие нормы о последствиях признания сделок не-

действительными. В частности, нормы об ухудшении имущества (п. 2 ст. 955 ГК), определение стоимости имущества, подлежащего возврату, на момент его приобретения и включения в состав реального ущерба  убыт-­

⁷ См.: Гражданское право: Учебник. Ч. 2 / Под ред. А.П. Сергеева и Ю.К. Толстого. М., 1997. С. 772; Гражданское право России. Ч. 2: Обязательственное право. М.: БЕК, 1997. С. 667-679.

ков, вызванные изменением стоимости имущества (п. 1 ст. 956 ГК). Применимы также нормы о возмещении сбережённого (п. 2 ст. 956 ГК), о возврате имущественного права (ст. 906 ГК).

Однако нормы ст. 958 и 959 ГК применению к действительным сдел­кам не подлежат, так как возврат и возмещение неполученных доходов не предусмотрены нормами о последствиях недействительности сделок.

В судебной практике был случай, когда одно ТОО (№1) взяло кредит в банке. Другое ТОО (№2) выступило вещным поручителем по договору залога с банком, причём оговорило, что в случае обращения  банком взыскания на предмет залога вещный поручитель вправе обратить взы­скание на имущество ТОО №1 . ТОО №1 по техническим причинам (арест счёта) в срок деньги заплатить не смогло, банк обратил взыска­ние на заложенное имущество ТОО №2, ТОО №2 обратило взыскание на имущество ТОО №1. Кроме того, оно заключило договор с ТОО №1 о погашении задолженности, по которому ТОО №1 согласилось передать своё имущество ТОО №2.

Однако впоследствии выяснилось, что ТОО №1 не собиралось пере­давать имущество, а договор о передаче был заключён ненадлежащим лицом. ТОО №1 вернуло ТОО №2 все выплаченные им платежи. Все судебные решения по этому делу были отменены, заложенное имуще­ство было возвращено банком ТОО №2.

Суд, рассматривая дело, признал сделку о погашении задолженности недействительной – как заключённую ненадлежащим лицом. Он приме­нил положения ст. 157 ГК о реституции. В то же время в качестве субси­диарной была применена норма о неосновательном обогащении, так как ТОО №2, получив обратно все произведённые им платежи, тем не ме­нее неосновательно продолжало удерживать у себя имущество ТОО №1.

Кроме того, анализ судебной практики показывает, что:

– денежные средства, уплаченные за пользование имуществом, пре­доставленные по недействительному договору, могут считаться неосно­вательно полученными лишь в части, превышающей размер возмеще­ния собственнику этого имущества;

– денежные средства, перечисленные третьим лицам во исполнение недействительной сделки, подлежат возврату стороной по данной сделке⁸.

2. Соотношение кондикционного обязательства и виндикации. Выше уже говорилось об основном отличии между этими требованиями: при виндикационном иске истребуется индивидуально-определённая вещь, при кондикции – вещь, определяемая родовыми признаками. В

связи с этим для обязательств из неосновательного обогащения не пре­дусмотрено положение о судьбе улучшений, произведённых приобрета­телем, так как вещь, определяемую родовыми признаками, можно заме­нить на другую.

⁸ См.: Гражданский кодекс Российской Федерации / Сост. Д.В. Мурзин. С. 928, 932.

Из невозможности применения к виндикации норм о кондикционных обязательствах вытекает, в частности, применение, если это будет не­обходимо, положений ст. 959 ГК о возмещении затрат субсидиарно к нормам ст. 263 ГК о расчётах при возврате вещей из незаконного вла­дения.

3. При анализе подп. 3 ст. 954 ГК следует учитывать, что этот под­пункт не может опровергнуть фундаментального положения о том, что кондикционное обязательство – это внедоговорное обязательство. По этой причине речь в данном подпункте идёт о соотношении внедого­ворного и договорного обязательств. Не могут быть применимы по­ложения об обязательстве из неосновательного обогащения к требова­ниям, вытекающим из договорного обязательства. Здесь речь идёт о требованиях о возврате исполненного в связи с этим обязательством. Это могут быть случаи повторного обязательства, ошибочной передачи вместо предмета, обусловленного обязательством, иного предмета. Хотя такое исполнение и связано с обязательством, оно выходит за его пределы⁹.

По одному делу истец требовал возврата излишне выплаченных сумм, которые превышали установленный размер арендной платы по договору аренды. Ответчик считал, что стороны связаны договорными отношениями. Нарушение договорных обязательств, по общему пра­вилу, влечёт взыскание убытков. У суда отсутствуют основания для применения норм о неосновательном обогащении в отношении сторон по  договору. Суд удовлетворил иск, указав, что оплата была произве­дена в связи с договором, но не на основании его, так как договором не предусматривалась обязанность арендатора возмещать включённые в счёт расходы¹⁰.

4. При анализе соотношения требований из неосновательного обогащения и причинения вреда следует иметь в виду, что кондикци­онное обязательство является субсидиарным по отношению к обяза­тельству из причинения вреда. Если причинение вреда связано с изъя­тием имущества, то потерпевший может предъявить иск по нормам о кондикционных обязательствах. Обращение к этим нормам даёт сторо­нам определённые преимущества. Так, имущество возвращается неза­висимо от наличия чьей-либо вины в его отчуждении¹¹.

Однако правила ст. 954 ГК подлежат применению, если иное не уста­новлено самим ГК (например, в случаях, предусмотренных подп. 4, 5 ст. 157 ГК, полученное по сделке может быть конфисковано), другими зако­нодательными актами и не вытекает из существа соответствующих от­ношений.